Банк

— Во-первых, — бывший военный насупился, — он уже не ребенок, во-вторых, в сегодняшний день я разрешаю, в-третьих, выпьет совсем чуть-чуть, в-четвертых, думаю, я не спою его настолько, что он вдруг с дружками начнет хлестать дешевый портвейн по подъездам. Да и дорогой тоже, — добавил он после паузы и сам засмеялся своей шутке. — Ну, дети, — поднял Игорь Николаевич кверху рюмку, и все последовали его примеру, — пью за то, чтобы брак ваш был долгим и счастливым, чтобы жили вы мирно и богато, чтобы дом ваш любая беда обходила стороной, а радость и веселье стремились в него, чтобы… и чтобы детишек нарожали, минимум двоих. Это мой вам завет.

Выпили.

— Так, — продолжил хозяин, — начинаем гудеть? Зовем Костю, Зину и — вперед?

— Нет, вы извините, — ответил Влад, — но, пожалуй, гудеть нам пока не стоит.

— И точно — не свадьба же, отец, — вставила Жанна, — только решение приняли. Чего гудеть?

— А что, будет свадьба, такая, ну, чтобы все по уму?

— Да, — ответил Влад, — все будет по уму — и фата, и смокинг, и «мерседесы», и пир горой. А сейчас, вы извините, мы еще к Ильиным хотим на пять минут заскочить, а потом где-нибудь в тихом уголке пообедать, так сказать, самим, вдвоем, отметить, да потом еще кой-какие дела поделать.

— Хорошо, но коньяк-то добьем? — спросил отставной генерал.

— Добьем, но без закуски как-то… — еще напьемся с утра пораньше.

— Так я принесу, — сказала Жанна, — сейчас на кухне быстро соберу — у меня там много чего есть — и принесу.

— Давай, дочка, молодец, — похвалил ее отец.

— Ну, зятек, пока остались одни, — Кеша уже ушел в свою комнату, Игорь Николаевич придвинулся ближе, — давай поговорим по-мужски. Как, где, на что вы собираетесь жить-поживать да добра наживать? Сам понимаешь, я отец, и мне нужно знать.

— Поживать собираемся дружно. «Где» — у меня однокомнатная квартира в доме в десяти — пятнадцати минутах ходьбы от вас с кухнею в пятнадцать квадратных метров, — так что, думаю, разместимся. Я — банковский служащий, должность у меня хорошая, банк крепкий, не развалится. Сейчас вместе со всеми премиальными и прочими выходит около двух тысяч долларов в месяц. Но через месяц-полтора я получаю должность начальника отдела, будет больше. Ну, плюс дополнительные возможности проведения удачных финансовых операций.

— Не понял, — спросил хозяин, — а это что?

— Ничего страшного и криминального. Допустим, у вас есть друг, организации которого нужен кредит. С моим банком он договаривается на одни проценты, своим людям объявляет чуть больше. Разницу мы делим.

— A-а, понятно. А в твоем банке тебя за это не пожурят?

— Так ведь он не теряет ни копейки — за что журить?

— Так, ага. Еще ничего не скажешь?

— Ну, что еще? Перспективы по работе — года два, может больше, поработать начальником отдела, потом мне дадут филиал, может, этот, может, другой — людей со стороны у нас руководить не берут, а мы постоянно расширяемся. По жизни — обменять однокомнатную квартиру на двух-, желательно в этом районе — уж больно он мне нравится, — и приобрести автомобиль, какую-нибудь подержанную, но не слишком старую иномарку. Все пока.

— Ну что, — сказал Игорь Николаевич, — вроде нормально. Но смотри, не оступись, не ошибись нигде — дочь тебе вверяю. Кстати, как думаешь, будет она работать, или оставишь дома сидеть?

— Так если детишки пойдут, какая может быть работа?

— А вы сразу думаете?

— А чего ждать? Нам давно за тридцать — уж побыстрей бы, пора.

— Ну, добро. Молодец, зять. Дочка! — в нетерпении позвал он Жанну.

— Бегу, бегу! — Она зашла в комнату с огромным количеством тарелок, неизвестно, как они все у нее в руках помещались и каким образом удерживались. Быстро их расставила, села сама. — Ну, папа, давай теперь за тебя.

— Да, Игорь Николаевич, давайте за вас.

— Дети, помилуйте, я-то здесь при чем?

— При том, — сказал Влад, — что вы родили и отдали мне такую прекрасную дочку, к тому же второй тост — всегда за родителей.

— Уболтали.

Выпили, набросились на еду. Влад был рад, что почти не завтракал дома, — столько здесь было вкусностей. Быстро насытился, тут хозяин опять разлил коньяк, и так удачно получилось, что и бутылка закончилась, и рюмки были полны до краев.

— А теперь, — и Игорь Николаевич сделал паузу, — выпьем за маму Жанны, за мою дорогую Светлану Васильевну, Царство ей небесное, как жалко, что не дожила она до этого момента! — Хозяин вдруг замолчал на минутку, взгляд его сделался неподвижным. Не чокаясь, выпили.

Закончив этот, второй, завтрак, Влад поднялся из-за стола:

— Игорь Николаевич, вы нас простите великодушно, нам пора.

— Да что уж там, идите, — и он устало махнул рукой.

— Папа, да ты не расстраивайся, твой «зятек», как ты выразился, сюда еще не раз придет, правда; Влад?

— А как же, — отреагировал тот. — Буквально через несколько дней, на следующей неделе — пивка попить да с Константином Сергеевичем поспорить.

— Правда? — оживился генерал. — Ну что, это дело. Позвони мне только предварительно.

— Обязательно. Идем? — обратился он к Жанне.

— Идем. С Никифором только попрощайся.