Банкир

– Мистер Палмер,– снова заговорила телефонистка,– вам кто-то звонил, пока вы были в банкетном зале.– Она дала ему местный номер телефона, но не знала имени звонившего. Палмер повесил трубку, нахмурился, потом застегнул молнию чемодана, взял пальто и вышел из комнаты. Кто бы ни звонил ему, подождет, когда он в следующий раз приедет в Сиракузы.

Палмер сошел вниз и направился к боковой двери, где голубой неоновый знак указывал стоянку машин авиакомпании. Несколько человек, выглядевших такими же усталыми, как, вероятно, и он сам, стояли и сидели около двери. Мимо прошел посыльный, бормоча на ходу:

– Мистер Мармер, мистер Мармер.

Палмер остановился:

– Палмер?

Посыльный медленно кивнул.

– Пожалуйста, возьмите вон ту телефонную трубку.

– Он немного подождал.– Спасибо, мистер Мармер.

Палмер удивленно моргнул, потом нашел в кармане 25 центов, отдал их рассыльному и поднял трубку.

– Говорит мистер Марм… Палмер.

– Одну минуту, пожалуйста.

В трубке что-то щелкнуло.

– Добрый вечер, мистер Палмер,– сказала Вирджиния Клэри.– Говорит Коммерческое банкирское братство по вязанию и плетению кружев, Сиракузское отделение.

– И это ты звонила раньше?

– Правильно, я думала, что ты…

– Что ты делаешь в?..

– …возможно, захочешь посмотреть какие-нибудь сиракузские зрелища, раз уж ты…

– Черт возьми,– сказал он.

– Я рада, что ты не в аэропорту,– продолжала она,– было бы ужасно вызывать тебя там по радио.

– Это верно. А может быть, и нет.

– Вместо машины авиакомпании,– предложила она,– лучше взять такси.

– Потому что это дороже? Способ держать деньги в постоянном обращении?

– Потому что,– сказала она,– такси может довезти тебя до перекрестка Хилл-авеню и Вестерн-хайвей. Это, гм, номер семь.

– Номер семь чего?

– Увидишь.

– У меня такое чувство, что из-за этого я могу опоздать на самолет.

– Ты можешь сделать еще множество других вещей, включая и эту.

– М-м. Мы, рабы привычек, терпеть не можем, когда меняются наши планы.– Связь прервалась.– Алло? Алло? – Палмер оглянулся и посмотрел, не наблюдает ли кто за ним. Увидя себя в безопасности, он мягко положил трубку, поднял чемодан и пересек фойе, направляясь к главному выходу.

– Такси, пожалуйста,– сказал он швейцару.

Перекресток Хилл и Вестерн был в нескольких километрах от Сиракуз, окруженный небольшими группами деревьев и одинокими домиками. Когда такси остановилось, Палмер увидел длинное низкое главное здание роскошного отеля. Оно выглядело как очень шикарный пансионат для лыжников – красноватого дерева двери, гранит и кирпич.

– Номер семь,– сказал он шоферу.

Такси повернуло на изогнутую внутреннюю дорогу, идущую вдоль полукруга обособленных коттеджей. Каждый – маленькая копия главного здания. Теперь Палмер заметил, что коттеджи построены вокруг небольшого искусственного, еще не замерзшего озера. Некоторые сосны, посаженные по берегу озера, были украшены рождественскими огнями. Хотя номер семь, как и все другие, выходил на озеро большими окнами-дверями, света внутри не было видно.

– Номер семь,– объявил шофер. Он принял пятидолларовую бумажку и протянул доллар мелочью сдачи. Палмер кивнул, чтобы тот оставил сдачу себе.

– Не надо. Желаю хорошо повеселиться.

Шофер включил скорость, дал газ, и машина помчалась в город.

Палмер подошел к двери седьмого номера и постучал два раза.

– Открыто.

Палмер вошел в темную комнату.

– Привет, кто бы вы ни были.

– Послушай.– Он увидел ее. Она стояла посреди комнаты, слабо освещенная падающим снаружи светом.– Я, кажется, передумала.

Палмер шагнул к ней:

– Самое время.

– Сначала это показалось мне грандиозной идеей. Там еще, в Нью-Йорке. И я вскочила в самолет. Но с тех пор я все время думала.– Палмер сделал еще шаг к ней.– Нет, стой там. Слушай, мы всего лишь в километре от аэропорта. Ты еще можешь успеть на самолет.

– И оставить тебя здесь?

– Ты не просил меня приезжать. Я это сделала сама.

– Это верно.– Он сделал еще шаг. Теперь она была не более чем в полуметре от него. В темноте ее глаза казались громадными.

– Что на тебе надето?

– Дурацкий, проклятый пеньюар. Возвращайся в Нью-Йорк.

– Кажется, я еще никогда не видел тебя в нем. Можно опустить занавески и включить нижний свет?

– Ну, пожалуйста, Вудс, мне, честно, не следовало делать этого, и со мной ничего не случится, если ты улетишь. Ты еще можешь успеть на самолет.

– Ты повторяешься.– Он поставил чемодан.

– Не надо. Ты был прав – нехорошо так неожиданно менять планы. Это опасно.

– Здесь? Никто, кроме шофера такси, не знает.

– Любой может узнать, если захочет.

Он потянулся к ее руке. Ее пальцы были холодными,

– Меня не ждут в Нью-Йорке до середины завтрашнего дня. К этому времени Бернс собирался привезти меня на своей машине.

– Где он?

– Вероятно, полетел в Нью-Йорк сегодня днем.

– Он может позвонить тебе завтра?

– Завтра суббота. Ему придется звонить мне домой.

– Это плохо. Отправляйся на аэродром.

– Бернс не будет звонить мне домой.

– Почему?

– Когда-нибудь потом объясню.