Банкир

— Как это — нет?

— Застрелен. В своем особняке. Пышных торжеств по поводу безвременной кончины никто не устраивал — это же не «атлет» какой-нибудь. Но все сведущие люди — в курсе. Да, Гончарова ты знал?

— Оперативник Кришны.

— Убит. Сегодня утром.

— Володя убит?

— Да. Как и Решетова — снайпер. С кем вы воюете, ребята, вы сами знаете?

— Я — нет. Может, Кришна знал?

— Может. Теперь — не скажет. Если ты работал с Решетовым… Сука ты, понял?! Сука прокаженная! Тебе от таких девчонок, как Ленка, нужно за сто морских миль ходить… «Любовь» у них… Зачем им Ленка?

— Получить дополнительную информацию обо мне.

— Они могут применить…

— Да. Все, что угодно.

— Все, что угодно… Дорохов… А ты понял, что про крокодилов я не шутила?

— Да. Вполне.

— И твой банк тебя не спасет, даже если ты отпишешь мне всю наличность и безналичность. — Она вытащила новую сигарету. — Ты вроде симпатичный парень…

Она что, никого помоложе не нашла?

— Любовь зла.

— Убила бы! А кто голову тебе раскроил?

— Долго рассказывать.

— Галина Петровна, птенчик готов почирикать, — доложил кто-то по селектору.

— Заноси!

Парня доставили уже привязанным к стулу. Вострякова обернулась к «девятошнику»:

— Дай пистолет!

— Галина Петровна…

— Выполнять!

Мужик извлек из кобуры массивную спецназовскую «беретту».

— Как он тут заряжается?.. Ну!

«Девятошник» оттянул затвор, снял с предохранителя:

— Галина Петровна, вы…

— Молчать! — Она мгновенно направила ствол в лицо пленному и нажала спуск.

Выстрел грохотнул, словно взрыв бомбы! Пуля с противным чавканьем впилась в деревянную обшивку…

— Галя! — рявкнул «девятошник», неуловимым профессиональным движением выбил оружие, подобрал. Та лишь потерла ушибленную руку, бросила:

— Уволю, блин!

Быстро подошла к сидящему. Лицо его было смертельно белым.

— Кто послал?! Ну!

— Альбер…

— Кто? — Парень смотрел непонимающе… — Кто он такой? — раздельно произнесла она по складам.

— Главный.

— Самый главный?

— Нет.

— Не важно. Куда отвезли девушку?

— Я не знаю.

— А подумать?

— Поскольку… Поскольку Альбер приобрел приоритет Магистр, то скорее всего в Замок.

— Что за Замок?

— Территория. За городом.

— Карту! — выкрикнула Вострякова, и ее принесли так же спешно, как прежде оружие. Уже открытую на нужной странице. — Где? Показывай!

— Здесь. — Парень ткнул дрожащим пальцем.

— Что искать?

— «Хозяйство „Первомайское“.

— Ох, ни фига себе струя… — Вострякова как-то сразу обмякла, задумалась.

— Слушай, Дорохов, как ты влетел в такое дерьмо? Ты знаешь, чья это территория — «Хозяйство „Первомайское“?

— Да. Принадлежит…

— Знаешь — и забудь! Понял? Нечего тут именами шелестеть! Дело у нас простое — девчонку вытащить. А как сам ты выберешься потом и с кем и когда будешь объясняться — твое несчастье. Не мое, понял? Что, орлы, застыли?

Готовьтесь! Будем веселиться… — обратилась она к охранникам. — А теперь — оставьте нас. Вдвоем. И — этого вынесите. Как говорится — накормить, напоить и спать уложить. Да, штаны ему смените, а то сопреет в мокрых ненароком, ни одной тетке — даром не нужен… А женское счастье, как в песне поется, — был бы милый рядом… А с неработающим «прибором» это уже не милый будет, а бревно!

Охрана с пленным исчезла за секунду.

— Ну и что скажешь?.. — спрашивает меня Галина.

— Круто.

— Да не о том речь. Братанки Бехтерева против «Хозяйства „Первомайское“ — как куча мышей против своры котов. Согласен?

— Да.

— А твои люди?

— Профи — не много, да и если Кришна…

— Понятно. «Звоночек» в этот самый Замок уйдет раньше, чем ты трубку положишь.

— Именно.

— Слушай, а может, тебя обменять? На Ленку? Пожимаю плечами:

— Рад бы, только…

— Вот именно. Зачистят и ее, и меня, грешную, заодно. Да и… Что-то же она в тебе нашла, кроме того, что между ног болтается…

— Надеюсь.

— Надейся. Хотя — лучше б ты шахтером оказался. — Вострякова закурила очередную сигарету. — И чего я, дура, бросала, это ж такой кайф…

Помолчала минуту:

— Есть у меня один вариант… Только, Дорохов… Закрыл глаза, заткнул уши, и — тебя вообще здесь не было…

— Я понимаю… Вообще-то я не из болтливых.

— Догадалась. Был бы из болтливых — уже бы отпели. Если бы было кого отпевать. Зато Ленка бы счастливо чирикала на воле…

— Счастливо?

— Счастье — штука неуправляемая…

Вострякова взяла трубку телефона, подключила его к аппарату спецсвязи — массивный ящик стоял в углу, замаскированный какими-то папками, ветвился проводами. Набрала код-пароль, номер:

— Джалил… И тебе, дорогой. Ты мне нужен. И — твои люди. Да. Очень срочно и очень важно. На «втором» посту. Да. Нет, я буду сама. Спасибо. Положила трубку, застыла молча.

— «Чехи»?

— Нет. Курды.

— Наши?

— Нет.

— Справятся?

— Они воевали. Да и сейчас продолжают по мере, так сказать… А воевали — с легендарной службой безопасности Шах-ин-Шаха Ирана Мохаммеда Реза Пехлеви.

Богатейшего человека планеты. Ныне — покойного. Успешно воевали. Мы с тобой тогда еще в пеленки писали. В четыре ручья.

Женщина открыла дверцу стенного бара, налила рюмку коньяку:

— Будешь?

— Для храбрости?

— За удачу.

— За нее — буду.

Выпили. Галя перекрестилась, выдохнула:

— С Богом.

Глава 56

— Ты умеешь водить? — спрашивает меня Вострякова.