Банкир в XX веке. Мемуары

Я был в неловком положении. В моих прежних отношениях с шахом не было ничего такого, что заставило бы меня ощущать по отношению к нему какие-либо твердые обязательства. Он никогда не был моим другом, которому я был бы чем-то лично обязан; его отношения с банком не были отношениями, которые могли бы оправдать необходимость пойти ради него на личный риск. Напротив, если бы иранские власти решили, что я оказываю слишком большую помощь шаху и его семье, последствия для «Чейза» могли бы быть суровыми. Поэтому я слушал принцессу с интересом и озабоченностью, однако не брал на себя обязательств предпринимать какие-либо действия.

В тот же вечер я обедал вместе с Генри Киссинджером и Хэппи Рокфеллер, вдовой Нельсона, в ее доме в Покантико. Мы с Генри обсуждали наши телефонные разговоры с Дэвидом Ньюсомом и судьбу шаха. Хэппи рассказала мне о близкой дружбе Нельсона с шахом и об уикенде, который они провели с ним и с Фара Дибой, женой шаха, в Тегеране в 1977 году. Хэппи напомнила мне, что когда шах понял, что должен будет оставить Иран, Нельсон предлагал найти ему подходящее владение для проживания в Соединенных Штатах.

Мы также говорили о созданном президентом Картером прецеденте в связи с отказом разрешить шаху въезд в Соединенные Штаты. Мы оба считали, что наши союзники, особенно на Ближнем Востоке, такие как Садат и король Хусейн, которые ради нас шли на огромный риск, вероятно, почувствуют определенные сомнения относительно надежности Соединенных Штатов в свете этого поступка. В связи с этими опасениями, а также из-за предложения, сделанного Нельсоном, Генри и я согласились попытаться как-то помочь шаху, в то время как администрация Картера продолжала размышлять относительно того, может ли шах быть допущен в Соединенные Штаты, и если да, то при каких обстоятельствах. Джек МакКлой, один из «мудрецов» американской внешней политики, консультировавший президента в отношении ряда вопросов на протяжении первых лет пребывания президента в Белом доме, вскоре присоединился к нам.

ПОИСКИ ТИХОЙ ГАВАНИ

Мы узнали, что ни одна из европейских или ближневосточных стран, за исключением Египта, не была готова рисковать тем, чтобы навлечь на себя гнев новых сатрапов Персии, предоставив шаху политическое убежище, поэтому сосредоточили усилия на странах Западного полушария. Ответы не были обнадеживающими, однако Генри смог буквально мгновенно убедить министра иностранных дел Багамских островов дать шаху временную визу для въезда в страну. Шах и те, кто его сопровождал, прибыли туда 30 марта.

В Нассау шаха встречал Роберт Армао, молодой специалист по отношениям с общественностью, работавший в аппарате Нельсона в его бытность губернатором и вице-президентом и продолжавший работать у Нельсона после того, как тот вернулся к частной жизни. Принцесса Ашраф наняла Армао с целью улучшить имидж ее брата в глазах общественности Соединенных Штатов в конце 1978 года, и именно Армао вел переговоры об исходных условиях пребывания шаха на Багамах. Армао столкнулся с трудной задачей из-за нежелания американских официальных лиц оказать содействие, и поэтому я попросил Джозефа Рида помочь ему любыми возможными способами. На протяжении последующих нескольких месяцев Джозеф и Армао совершенно неожиданно оказались в положении, когда они должны были отвечать за многочисленные стороны жизни шаха в изгнании - начиная от найма охраны до нахождения школ для его детей. Кроме того, Джозеф обеспечивал контакт с правительством США, регулярно сообщая Дэвиду Ньюсому из Государственного департамента о ситуации, в которой находился шах, и в отдельных случаях передавая информацию самому шаху.

В начале апреля 1979 года никто из нас не мог представить себе ни продолжительности, ни характера изгнания шаха или того, где он в конце концов найдет для себя постоянное убежище. На основании того, что нам говорили официальные лица из администрации, Генри и я предполагали, что после относительно короткого пребывания на Багамах президент разрешит шаху въезд в Соединенные Штаты.

Этого, увы, не произошло. Вскоре стало очевидно, что премьер-министр Багамских островов Линден Пиндлинг и его окружение гораздо больше заинтересованы в извлечении денег из шаха, чем в предоставлении ему возможности приватной жизни и безопасности. Пиндлинг, например, настаивал, чтобы люди, сопровождавшие шаха, оставались на острове Пэрэдайз - туристической зоне непосредственно около Нассау, где Пиндлинг имел личные интересы. Как Армао, так и Джозеф передавали, что шах был обеспокоен слухами о «группах убийц», направленных аятоллой; он был в ярости от того, что Пиндлинг и его дружки пытались выдаивать из него буквально каждый цент. Обращение с шахом на Багамах было настолько безобразным, что через несколько недель мы начали поиск альтернатив.

ХОЛОДНОЕ, ПОДОБНОЕ ЛЬДУ, СОВЕЩАНИЕ В БЕЛОМ ДОМЕ