Банкиры мафии

Институт религиозных дел, как сообщал журнал «Мондо экономико», решительно протестовал против ликвидации финансового детища Кальви. Правда, безуспешно. Декретом министра казначейства Италии «Банко Амброзиано» перестал существовать. Вместо него создали кредитное учреждение «Новый амброзианский банк», гарантами которого стали семь частных и государственных банков. В апреле 1985 года «Новый амброзианский банк» слился с дочерним финансовым обществом — «Чентрале». Новорожденного нарекли « Нуово банка», то есть «Новый банк». Выпадение прилагательного «амброзианский», очевидно, объясняется стремлением как можно плотнее закрыть печальную страницу в истории банка, написанную Кальви. «Новый банк» вобрал вклады на сумму 8 тысяч миллиардов лир. У него более 300 филиалов только на севере Италии. Могущество есть, и о Кальви ничто не напоминает.

Махинации, которые привели Кальви к гибели, Марцинкусу сошли с рук, так же как и его прежние прегрешения, совершенные вкупе с Синдоной. Ведь были же сведения 0 Ттом, что Синдона продал Кальви две компании за сильно вздутую цену, причем в рамках этой сделки 5,6 миллиона долларов в качестве «комиссионных» достались «американскому епископу», под которым подразумевался Марцинкус, и «миланскому банкиру», то есть самому Кальви.

Они повсюду были вместе, словно сиамские близнецы. За тесные связи с Ватиканом Кальви, как до него Синдону, даже называли «банкиром бога».

Однако, какие бы чувства ни питал Марцинкус к Кальви, он вряд ли просто так, «за здорово живешь» мог взять на себя едва ли не полуторамиллиардный долг. Но даже год спустя, когда вдова банкира вслух произнесла, что гарантийное письмо означало расписку за полученные деньги, ее слова не были услышаны.

Не вызвало соответствующей реакции и заявление Клары Кальви о том, что подлинным хозяином «Банко Амброзиано» был все тот же Поль Казимир Марцинкус.

— Институту религиозных дел принадлежат шестнадцать процентов акций банка, — утверждала Клара Кальви.

Нечто подобное говорил и сам Кальви, когда его допрашивали по делу о валютных операциях.

— Попытайтесь понять: я последняя спица в колеснице. «Банко Амброзиано» принадлежит не мне. Я нахожусь на службе другого, — клялся Роберто Кальви.

Но на прямой вопрос: кому же в таком случае принадлежит банк — он ответа не дал.

— Больше я ничего не могу вам сказать.

Когда Марцинкусу задали щекотливый вопрос, как он расценивает утверждения Клары Кальви, архиепископ отрезал:

— Плод фантазии и прискорбной выдумки.

Епископ, как щитом, закрылся официальными данными. Согласно им, доля Института религиозных дел в «Банко Амброзиано» исчисляется крохотной величиной — {,58 процента. Но официальные данные сплошь и рядом не раскрывают, а скрывают истину.

— Доля Ватиканского банка, — подтверждал слова матери сын Роберто Кальви Карло, — составляет 16 процентов. Отец, находясь в тюрьме, через меня обращался к монсеньору Марцинкусу с просьбой позволить раскрыть секрет, надеясь, что это снимет все вопросы судей, но Марцинкус ответил категорическим отказом. На предстоящем апелляционном процессе в Риме мой отец собирался рассказать все, что знал, назвать имена всех лиц, замешанных в комбинациях «Банко Амброзиано». Это главный мотив, почему он считал, что его жизнь находится в опасности.

— Мой покойный муж, — утверждала Клара Кальви, — ничего не крал. Он сам оказался жертвой обмана со стороны «Опус деи». Я достоверно знаю, что муж намеревался предстать перед апелляционным судом, который был назначен на 21 июня, и хотел назвать имена тех ватиканских деятелей, которые обманули его.

— А вы можете назвать эти имена? — задал вопрос адвокат семьи Кальви Джордж Кармен.

— Я могу сказать только, что речь идет о самой верхушке ватиканской иерархии.

Сдержанность Клары Кальви понять нетрудно. Она и так сказала очень много, с точки зрения весьма могущественных заинтересованных лиц, даже слишком много. Вплоть до показаний вдовы Кальви в лондонском суде известно было лишь о связях банкира с епископом Марцинкусом. А она назвала еще и «Опус деи», которая в последнее время значительно укрепилась в структуре католической церкви.