— Пятьдесят медных альдингов, — не моргнув глазом ответил торговец. А вот мне от его слов слегка поплохело. Это ж блин половина всего задатка. Нет, конечно, нам одну серебряную монету должен Янош, но что-то мне подсказывает, что он всеми силами будет стараться зажать её. И возможно — просто не отдаст, так что рассчитывать на неё особо не стоит.
— Не слишком ли круто? — с сомнением посмотрел я на торговца, — Как-никак для тебя это всего лишь стопка пыльных книг, пара старых колец и несколько изрисованных костяшек.
— Не хотите — можете не брать, — пожал плечами мужик, — Дешевле не найдёте, ведь другой такой лавки здесь просто нет. А торговаться я не намерен.
— Опять эта сраная монополия, — проворчал я, выкладывая на прилавок серебряную монету. Торгаш флегматично сгрёб её, отсыпал мне в кошелёк пятьдесят медных, уселся на свой стул и снова прикрыл глаза. Торг был окончен.
Кое-как распихав всё добро по поясным сумкам мы, наконец, вышли на улицу. Солнце уже начинало клониться к закату. По улице неторопливо брели уставшие от дневных трудов кметы. Пора было возвращаться и нам.
— Ну, всё, — кивнул я, направляясь к деревенским воротам, — Дела сделали, теперь можно и в лагерь. Жрать уже хочу — сил нет.
— Погоди, — попросила Айлин, поравнявшись со мной, — Может, лучше сходим в здешнюю корчму? Наше кашло, конечно, тоже неплохое, но когда ешь его неделю подряд, даже от него начинает выворачивать наизнанку.
— Ну-у… — я задумался, прикидывая, как это скажется на кошельке нашего отряда. Конечно, по меркам того, что нам платят, еда стоила копейки, но после таких масштабных трат не очень хотелось снова спускать деньги. Тем более — впустую.
— Пожалуйста, — попросила Айлин и очаровательно улыбнулась.
— А, чёрт с тобой, пошли, — я позволил себя уговорить. Отчасти потому, что мне и самому надоело лагерное кашло, а отчасти… Да просто потому что мне, может быть, тоже хотелось провести остаток вечера в кампании, которая совершенно неожиданно для меня самого, оказалась приятной. Конечно, девушка порой серьёзно раздражала своими выходками и не совсем адекватным отношением к окружающему нас миру, да и закидоны её порой выбешивали просто в край, но…
Внезапно перед глазами поплыли строчки лога:
— Генри! Генри! — меня отчаянно трясли за плечо. Я открыл глаза и тут же увидел встревоженное лицо Айлин. А за ним — ярко оранжевый закат, расплескавшийся по вечернему небу.
— Что… Что случилось? -слова застревали в глотке. Язык едва ворочался. Голова раскалывалась так, будто я вчера весь день беспробудно пил.
— Ты отключился на ровно месте, — сказала девушка, помогая мне сесть, — И рухнул на землю.
— Долго лежал? — я попробовал встать. Вышло не очень. Ноги словно налились свинцом и едва слушались.
— Несколько секунд. Может чуть больше. Давай помогу, — Айлин взяла меня за руку и потянула наверх изо всех сил, помогая подняться с земли. На этот раз всё-таки получилось. Но, спустя секунду я чуть было не рухнул обратно. Голова кружилась и меня всё ещё слегка покачивало.
— Так, сможешь идти? До лагеря доберёмся? -девушка встревоженно посмотрела на меня.
— Да всё в порядке. Дай мне минуту, — покачал головой я. Организм и впрямь удивительно быстро приходил в себя. Боль быстро отступала, а в мыслях снова появилась ясность.
— Нет не в порядке. Надо показать тебя Вернону. Если это из-за раны, и у тебя уже начался сепсис или ещё чего похуже… — Айлин схватила меня за здоровое предплечье и попыталась повести к выходу из деревни, но я мягко её остановил.
— Нет. Рана и сепсис тут ни при чём. Тут другое.
— Что?