Бар Чеширски. Первое дело

Внутри дом «Практик» выглядел не менее интересно, чем снаружи. К примеру, по центру здания стояла огромная лестница, уходящая до самого чердака, поочередно заглядывая на каждый этаж. Оглядевшись и оценив стоящий внутри издательства шум, Чеширски вдруг понял, что у них в участке вовсе не настолько шумно, как могло показаться на первый взгляд. И что эти бегающие по этажам звери дали бы фору любому молодому детективу, рьяно погнавшемуся за каким-нибудь бандитом.

– Ну как тебе? – спросил Бучи, подходя к лестнице. – Нравится антуражик?

– Вполне приемлемо.

– Это мы просто в будни зашли, обычно здесь куда больше движухи. Но ничего, сейчас к Джереми поднимемся, там поспокойнее будет.

– У него что? Свой кабинет?

– А то! Сейчас на четвертый поднимемся и сам увидишь, как живет этот прохвост. Уверен, если бы не опала, Джереми мог бы стать главным редактором.

– А что произошло?

– Да как что, он же политический обозреватель или, точнее сказать, политическая ищейка, так они обычно себя называют. Копал грязь на очередного сенатора и дал в газету лживую информацию, информатор его подвёл. Джереми, по идее, за такое должны были выгнать, но Мекдокс, главный редактор, помнил его заслуги и поэтому лишь перевел в криминальный отдел. Лошади вообще прошлое лучше всех зверей помнят.

– И даже при этом сохранил ему кабинет?

– Ты смеешься? Чтобы Джереми кому-то отдал кабинет? Это ж барсук, а они всегда за свою нору до потери пульса бьются.

– Всё равно это неправильно. На него обратились в суд?

– Нет, как таковой жалобы не было, газета официально принесла извинения и всё. Но я уверен, что они заключили некий пакт, газета больше не публикует на сенатора, а тот, в свою очередь, не портит им кровь.

– Опять договорённости.

– Да куда без них, сам город этим и дышит. Или ты думал, только участок этим грешит? Ты вообще, откуда такой идеалист выискался, Чеширски?

– С кошачьего квартала, сэр.

– Там разве остались идеалисты?

– Видимо, я единственный.

– Да уж, грустно, – заметил Хайнлайн и остановился перед порядком выцветшей дверью с такой же серой табличкой на стене, где кое-как можно было разобрать имя барсука.

– Проходи, Хайнлайн. Будь как дома, – прокричал Джереми из-за двери.

– Вот же чёрт! – буркнул Бучи и с ухмылкой открыл дверь. – Ты как нас почувствовал, дружище?

– Магия, – сказал Джереми, разводя лапами.

Чеширски прикрыл дверь и осмотрел помещение. Оно состояло из двух комнат: непосредственно сам кабинет и небольшая приемная, где, по всей видимости, должна была сидеть его помощница. Чеширски невольно поразился обилию книг и газет, буквально завалившими всё пространство, оставляя свободным лишь стол помощницы, стойко державшей оборону в окружении обступившей её бумаги.

Лениво покачиваясь в большом черном кресле, Джереми проследил за тем, как они вошли в его кабинет и, убрав со стола несколько газет, предложил присесть. Нахмурившись, Чеширски огляделся и всё-таки нашел небольшой стул, почти полностью погребенный под очередной кипой книг. Бучи же воспользовался приглашением и присел на край стола.

– Ну и зачем вы ко мне пожаловали? – спросил барсук, подставляя морду под теплый ветер, летевший из открытого окна.

– А хорошо у тебя тут. Где, кстати, Жози, я её давненько уже не видел.

– Пошла мне за кофе.

– Видишь, Чеширски, как живут у нас журналисты, не то, что мы. А что ты тут кофемашину не поставишь, пусть бы готовила тебе на месте?

– Вот когда у меня будет такая же зарплата, как у тебя, Хайнлайн, тогда я, наверное, так и поступлю, а пока пусть мне его носит Жози.

– А я думал, тебе её урезали. Ты вроде проштрафился?

– Не хочу тебя совсем уж разочаровывать, но она, даже урезанная, больше, – Джереми почесал живот. – Ну, так зачем пришёл, я же знаю, ты тут по делу. Что нужно, дружище?

– У нас аноним появился. Нужно выяснить, кто.

– Время звонка знаешь?

– Там три часа интервал. Примерно три часа.

– Значит, может быть и пять, и шесть. Я так понимаю, звонили в участок, и звонок был коротким?

– По всей видимости, да.

– То есть ты ещё и времени разговора не знаешь, и о чем шла речь?

– О чем шла речь – известно, о теле в доках. Слушай, ты будешь помогать нам или нервы решил потрепать? Это, между прочим, в твоих интересах!

– Пока я лишь хлопоты одни наблюдаю.

– Джерри, когда я могу получить ответ?

– Да хоть сейчас, подай мне телефон, пожалуйста, – сказал Джереми, указав на большой черный аппарат, который Хайнлайн с ухмылкой протянул ему. – Когда был звонок?

– Двадцать восьмого апреля с семи до двенадцати.