Барабаны пустыни

Недрогнувшим голосом парикмахер принялся пересказывать содержание кинофильма, который он видел на прошлой неделе в кинотеатре «Али Баба», и стал изображать героя и героиню. Он рассказывал, не выпуская из рук острой бритвы, которая то и дело мелькала перед глазами Сулеймана. И столько уверенности было в его трескучем голосе, что Сулейман невольно стал прислушиваться. «И вот в этот момент герой вместе со своим другом ворвался…» Что было дальше, Сулейман не услышал: точно молния сверкнула бритва, и он лишился правого уса. Видя в зеркале, как его драгоценный ус медленно падает на салфетку, Сулейман замер на месте, точно громом пораженный.

— Что ты наделал, негодный мальчишка! — взорвался Сулейман яростным криком.

Цирюльник прирос к своему месту. Что случилось потом, можно было узнать из протоколов в ближайшем полицейском участке.

Сулейман сбрил и второй ус.

Целую неделю он не выходил из дому и никого не хотел видеть. Вскоре он получил письмо из компании. «Уважаемый господин Сулейман Шанабу, компания вынуждена с горьким сожалением уведомить Вас, что Вы уволены с работы, так как, не предупредив дирекцию, позволили себе не являться на работу в течение недели. Так как господин директор обещал Вам подарок, то, дабы не нарушать решение дирекции от 5.07. с. г., посылаем обещанное». Сулейман вскрыл пакет. Там лежал вымпел с эмблемой компании. «Есть чем заткнуть дыру в лачуге, — подумал он. — Или, может быть, вернуть им по почте?» Но тут же его пронзила молнией другая мысль: «Куда теперь идти?»

Перевод В. Шагаля и Н. Фетисовой.

Халим-эффенди

Обычно Халим-эффенди просыпается рано. Сразу же спешит умыться, одеться, наскоро привести себя в порядок. А когда старая служанка приносит завтрак, он второпях вливает в себя чашечку кофе, заедая его куском вчерашнего пирога. Трудно ему стало есть — зубы еле-еле пережевывают пищу. Что и говорить, он сильно сдал за последнее время. Сегодня, бросив случайно на служанку быстрый взгляд, Халим-эффенди вдруг неожиданно для себя заметил, что она тоже сильно сдала за последнее время, будто разом, в один день, постарела. Впрочем, чему удивляться, ведь он взял ее к себе в дом, когда еще был студентом. Сколько с тех пор лет прошло? Страшно не то что сказать, но и подумать.

Двадцать лет уже он работает учителем. Учи-тель! Раньше он произносил это слово по слогам с гордостью. Ему казалось, что нет никого в округе, кто бы мог с ним сравниться. А сейчас?! Подумаешь, учитель! Никакого престижа, особенно в городе. В деревне или где-нибудь в сахарской глуши, говорят, все по-другому. Учитель по-прежнему окружен уважением и почетом. А в городе? Что здесь он видит? Встает ни свет ни заря; по вечерам — горы тетрадей, а по выходным и в дни каникул он только и знает, что бегает по частным урокам. Были бы хоть деньги приличные, а то мелочишка, всего ничего — с трудом хватает, чтобы свести концы с концами. Сколько раз говорил он себе: перемени профессию. Подумаешь, учитель! Ну что тебе стоит стать, например, торговцем. Будут тогда у тебя и деньги, и роскошная большая квартира, и машина. Все, что душе угодно! И будешь ты желанным гостем на всех банкетах и коктейлях. Отдыхать будешь только за границей! Путешествовать по всему миру. Ну что тебе стоит переменить профессию?!

Но что-то все-таки удерживало Халима от этого шага. Что, спрашивается? Сколько раз Халим-эффенди начинал рассуждать вслух, пытался понять самого себя, принимал решение, ругал себя, поносил за слабоволие. Что толку? Вспоминал отца. Ведь тот тоже был школьным учителем. Как он мечтал, чтобы сын пошел по его стопам…

Все меняется в Триполи. Только у него, Халима, все без изменений.

Ну что же, пора и собираться. Портфель, учебники, тетради. Все, кажется, на месте. Ох уж эти тетради, заполненные детскими каракулями! Своих учеников он знает прежде всего по почеркам. Сколько же учеников побывало у него за эти двадцать лет?! Попробуй спроси их, кем они хотят стать. Вот раньше все было просто, многие мечтали стать учителем. А теперь?

Вот, например, Ибрагим, этот отпетый лентяй и тупица, так он, видите ли, хочет быть эстрадным певцом, ни больше и ни меньше, не просто каким-нибудь там провинциалом, а таким, чтобы физиономия его украшала обложки популярных иллюстрированных журналов. Салех, тот спит и видит себя киноактером, а Али — повсюду главный — хочет стать по меньшей мере директором частной фирмы. Надо спешить. До школы стало тяжело добираться. Вот раньше совсем по-другому было, он доходил до нее всего за несколько минут. Теперь путь к школе преградили высокие гостиницы, роскошные магазины, торговые конторы с огромными окнами. Улицы не узнать! Да, что и говорить, мир меняется буквально на глазах. Получают освобождение народы, возникают новые государства. А ты, Халим, по-прежнему учитель! Каждый день приносит тебе одно и то же — ранние пробуждения, тетради… Хоть бы что-нибудь изменилось!

Однажды его приятель — доктор — посоветовал ему: отдохни, поезжай в Европу.