Баран и жемчуг

Для проверки моста Морис сначала послал на ту сторону самих строителей – всех, гурьбой, и только потом спрыгнул из седла и повёл в поводу Бобика. Мост благополучно выдержал, и кавалькада из Сегюра отправилась в рощу. Здесь Морис пустил людей цепочкой, наказав прочёсывать каждый кустик, каждую рытвину и если заметят кого-то – стрелять без промедления. Сам он пошёл по правой стороне рощи, стараясь угадать путь, которым убегала леди Маргарет.

Морис никогда не был охотником – на это просто не хватило времени, зато неплохо научился разгадывать следы врагов во время войны. Леди Маргарет, конечно, врагом не была, но умудрилась запутать следопыта почище самых хитрых лазутчиков.

Он еле нашёл место, где она залегла – определил только по двум ямкам в земле от локтей. Она даже умудрилась не помять папоротник – наверное, порхала, а не убегала от убийцы.

Дальше дело пошло проще, и вскоре обнаружилось старое дерево – здесь, по рассказу Маргарет, в неё выстрелили.

Слуги тем временем прочесали рощу и никого не обнаружили. Впрочем, Морис и не надеялся, что убийца будет поджидать его, чтобы добровольно сдаться.

Теперь он пустил людей от старого тиса – осматривать стволы, землю, листву, что угодно, чтобы обнаружить стрелу или болт. Если повезёт, то оружие лучше любого свидетеля расскажет о своём хозяине.

Может, роща и в самом деле была непростой, потому что отойдя от дерева на двадцать шагов Морис обнаружил короткий и толстый арбалетный болт, глубоко впившийся в ствол. Вырезав ножом болт, Морис показал его слугам, но те только испуганно таращились и клялись, что не знают хозяина.

– Тут клеймо в виде змеи, сэр, – доложил Малькольм, – в нашей кузне такого точно не сделают. Точно не местная работа.

– Ладно, теперь едем к Рубертунам, – приказал Морис, спрятав болт в седельную сумку.

По логике вещей, отряд должны были встретить вооружённые слуги Рубертунов, а сами хозяева должны были забаррикадироваться в доме, чтобы держать осаду и ждать помощи от королевской гвардии и судьи, но когда Морис и сопровождавшие прибыли на место, оказалось, что их настолько не ждали, что вместо вооружённого сопротивления они встретили визги, крики и позорное бегство слуг.

Приказав держать всех, кто осмелится выйти, на прицеле, Морис преспокойно зашёл в дом, прочесал все комнаты от подвала до чердака и выудил Клода Рубертуна из мучного сундука, а Ленарда – из-под кровати в родительской спальне.

Сам родитель грозился жаловаться и даже пытался замахнуться длинным ножом, но получил хорошего пинка в живот и передумал нападать, притворившись бездыханным.

Зато матушка двух юных негодяев заголосила так, что у Мориса заложило уши. Но вопли и причитания «не трогать детей!» его сердца не смягчили, и, велев слугам из Сегюра держать всех на расстоянии, Морис в два счёта прикрутил сопляков к ограде и выпорол по голым задницам вожжами, чтобы сидеть с неделю не могли.

За поркой наблюдали и подтянувшиеся слуги Рубертунов. Они прятались за сараями и столбами, но смотрели с жадным любопытством, совершенно не предпринимая попытки помочь юным господам. Вскоре к истошным воплям госпожи Рубертун присоединился скулёж её младших отпрысков, а Морис, вытерев вспотевший от усердия лоб, наконец бросил вожжи и объяснил ещё раз:

– Сегодня отделались драными задницами, потому что леди Маргарет не пострадала. Но если ещё раз хотя бы косо на неё посмотрите, я возьму не вожжи, – тут он потянул саблю за рукоять, но не вытащил, а только показал клинок на фут, а потом со звоном загнал его обратно.

Рубертуны сразу скулить перестали и затихли, лишь шмыгая носами.

– Возьму саблю, если не поняли, – сказал Морис. – И обтешу со всех сторон, что выступает.

Вернувшись к коню, он забрался в седло, чувствуя, как наливается в бедре холодная боль. Сегодня он слишком много ходил и бегал, а ведь врач советовал не трудить ногу чрезмерно.

– Возвращаемся, – скомандовал он своему отряду, и как ни в чём не бывало вежливо кивнул на прощанье госпоже Рубертун, которая проследила за ним взглядом, полным ненависти, а потом помчалась отвязывать дорогих сыночков.

С розыском и местью Морис провозился дольше, чем рассчитывал, и в Сегюр они вернулись уже в сумерках.

Расседлав коня, Морис почистил его, загнал в стойло и засыпал овса, погладив лоснящийся чёрный круп, а потом отправился к себе в комнату, мечтая о травяной примочке и бутылке вина, чтобы завалиться спать и ни о чём не думать.

Но вечерним планам не было суждено сбыться, потому что едва только он вошёл под своды замка, его встретила леди Маргарет.

Она держала светильник и улыбалась так приветливо, словно встретила родного брата, и… смотрела прямо, ничуть не смущаясь. А ведь должна была бы?

– Вот и вы, наконец, – сказала она, поднимая светильник повыше, чтобы видно было, куда идти. – Нашли, что искали?

– Нашёл, – ответил Морис, ещё не решив, как себя вести. – Арбалетный болт. Говорят, не из местной кузни.

Если леди решила позабыть обо всём, что произошло на лугу, то это хорошо, конечно. Хорошо с одной стороны. Потому что с другой… это не очень хорошо. Это даже обидно.