Баранкин, будь человеком! Тридцать шесть событий из жизни Юры Баранкина

И тут я вдруг неожиданно вспомнил, как в тот злополучный день на общем собрании Алик Новиков почему-то обозвал нас трутнями! Тру-тня-ми! Минуточку! Минуточку! А что такое трутни? А трутни - это, между прочим, и есть такие существа, которые ведут такую жизнь, о которой мы мечтали с Костей на лавочке! Тогда почему же мы превращались в воробьёв и в бабочек? Вот дураки! Какие же мы с Костей были беспросветные дураки!

- Малинин! - закричал я (когда я понял нашу ошибку, я, конечно, сразу же перестал сердиться на Костю и решил тотчас же поделиться с ним своим открытием). - Малинин! - закричал я. - Ох, и дураки мы с тобой, Малинин!

- Конечно, дураки! - согласился со мной охотно Малинин. - Особенно ты, Баранкин!..

- Да я-то, я просто круглый идиот, Малинин! И как это мне сразу в голову не пришло!.. Сколько зря времени потеряли!

- Вот именно! - отозвался Костя.

- И зачем нам надо было превращаться с тобой в воробьёв и бабочек?

- Вот я тебя и хочу об этом спросить, Баранкин! - сказал Малинин. - Зачем нам надо было с тобой превращаться в бабочек и воробьёв?

- Когда нам надо было сразу же превратиться в трутней!

- Как - в трутней? Почему - в трутней? - закричал Костя Малинин испуганным голосом.

- Потому - в трутней, что трутни потому и называются трутнями, что они в жизни ничего не делают или делают только то, что им захочется! А ведь это и есть наша с тобой мечта, Малинин!

- Знаешь, Баранкин! - сказал Малинин каким-то противным голосом. - Я из-за тебя уже столько истратил сил на то, чтобы ничего не делать, что уж лучше бы я всё это время что-нибудь делал!..

- Малинин! - закричал я. - Но ведь я тоже не меньше твоего на это сил потратил! А теперь мы с тобой превратимся в трутней и от всего этого и отдохнём!

- Как - превратимся! - завопил Костя Малинин. - Опять превратимся?.. Ну знаешь, Баранкин! Хватит с меня, Баранкин! Я и так за эти два раза напревращался по горло!

- Костенька! Так ведь те же два раза не в счёт! Раз не в того, в кого надо, превращались, значит, не считается ведь!

- Почему это - не считается?

- Потому что надо же нам в конце концов превратиться в того, в кого надо было превратиться… А превратиться нам надо было в трут-ней!..

- Да в каких трутней?.. - спросил Костя вдруг каким-то спокойным и даже безразличным тоном.

- Ну что ты? - сказал я. - Что ты, не знаешь, что ли, какие бывают из себя трутни?

- Не знаю я, какие из себя бывают трутни, - ответил Малинин, почему-то потягиваясь и зевая.

- Ну что ты, Костя, - сказал я, немного растерявшись, - ты должен знать, какие бывают они из себя…

- Почему это я должен?.. А ты сам-то, Баранкин, знаешь?..

Я хотел по инерции закричать, что я, конечно, знаю, какие трутни бывают из себя, но поперхнулся и ничего не сказал, потому что, честно говоря, я… я не имел ни малейшего представления о том, как выглядят эти самые изумительные трутни, в которых нам давно бы следовало превратиться с Костей Малининым! Вместо этого я произнёс совсем другое.

- Ну что ты, Малинин, - сказал я, - помнишь, нам Нина Николаевна рассказывала про трутней и рисунки показывала…

- Не помню, - сказал Малинин, - и ты не можешь помнить…

- Это почему?

- Потому что на этом уроке мы с тобой вместе изобретали новый язык…

Это правда, на том уроке мы с Костей действительно оба не слушали Нину Николаевну: в это время мы изобретали новый язык. Задача была трудная, нужно было изобрести такой язык, который на всём земном шаре понимали бы только два человека - я и Костя Малинин. Поэтому нам, конечно, было не до Нины Николаевны и не до трутней…

- Подожди, Малинин, - сказал я, - но ты же иногда посматривал на доску?

- Ну и что?

- Так, может, ты хоть случайно запомнил, как выглядят эти трутни?..

- Ничего я не запомнил, - сказал Малинин, снова потягиваясь и зевая.

- А ты, может, мне это нарочно говоришь, чтоб не превращаться в трутней?

- Да честное слово!!!

Это был ужасный удар Ни я, ни Малинин не имели ни малейшего представления о том, как выглядят трутни, в которых нам следовало превратиться.

Это что же получается?. Значит, перепревращение отменяется?! Значит, перепревращение не состоится? ! А как же ОНО может состояться, Баранкин, если ты не представляешь, как выглядит ТО, во ЧТО ты должен перевоплотиться!

И зачем только я на том уроке занимался посторонним делом! Эх, Баранкин, Баранкин! Нину Николаевну надо было слушать, а не новый язык изобретать!

- Тру., тру… тру… - вдруг ни с того ни с сего забормотал Малинин себе под нос. - Вспомнил, вспомнил… Пчёлки такие маленькие… с кры… с кры… с кры…

С этими словами Малинин как-то странно закачался и стал валиться на бок.

- С кры… с кры… с кры… с крыльями! - подхватил я. - Правильно, Малинин!..

Теперь я тоже вспомнил, вспомнил рисунок трутней, что висел на доске в нашем классе. Это были пчелы, такие маленькие пчелы нашего мужского, как говорится, рода с небольшими прозрачными крылышками…

Все!!! Вот теперь наконец-то мы отдохнём с Костей по-настоящему, как полагается! Отдохнём от всего на свете. Все надежды, весь мой энтузиазм и даже впустую растраченные силы - все, всё вернулось ко мне!