Барбаросса

– Догадываюсь, – сказал он. – Наша оборона даст передышку русским, а за это время усилится роль Америки. У нас нет иного выхода, как только перейти в мощное наступление, чтобы уничтожить Красную Армию прежде, нежели англосаксы начнут высадку на Европейском континенте…

Гальдер повернул обратно. Долго шли молча.

– Неприятное известие, Паулюс, – вдруг сказал Гальдер. – Эрих Гёпнер откатил свои ролики назад, сдав свои позиции русским, и тем самым нарушил строгий приказ Гитлера.

– Может, он отошел с согласия фон Клюге?

– Клюге не одобрил его ретирады. – При выходе на территорию «Вольфшанце» они оба, и Гальдер и Паулюс, предъявили охране желтые пропуска. – Но Гёпнер – это еще полбеды, – продолжил Гальдер, – а вот что сделает фюрер Рейхенау?

Паулюс всегда беспокоился за 6-ю армию:

– Что же там случилось… на юге?

– Рейхенау тоже отвел армию. Тимошенко доказал этому бравому «эксцентрику», что у него сил побольше, нежели мы считали. Теперь Рейхенау хлопочет о дальнейшем отходе.

– Не похоже на Рейхенау. Не похоже на Шестую армию.

– Сейчас у нас все не похоже, – ответил Гальдер…

Гитлер проснулся к трем часам дня. Кейтель предупредил Паулюса, что фюрер настроен нервно, его месть по отношению к Гёпнеру и Рейхенау может оказаться жестокой. Гёпнер уже вызван в ставку, чтобы получить «по мозгам», а в Полтаву уже послан выговор в такой резкой форме, что Рейхенау служить далее не пожелает. После доклада Франца Гальдера Паулюс все-таки рискнул вступиться за Рейхенау, тактически пытаясь реабилитировать отведение 6-й армии с ее позиций. При этом он неосторожно признал, что большая стратегия всегда останется верной наложницей большой политики. Но, поминая политику, Паулюс забирался в чужой огород, где хозяйствовал один Гитлер.

– Паулюс! – обозлился фюрер. – Если вы считаете, что я неправильно руковожу войною, то вам место не здесь, а там, где вы можете на деле доказать правоту своих обобщений. Советую вам не вмешиваться в мои распоряжения! Иначе вы все окажетесь скоро в роли дворняжки, которая получила пинка под хвост, когда ей вздумалось заглянуть в мясную лавку…

«Что это значит?» – недоумевал Паулюс, готовя себя к самому худшему.

Когда он вернулся в Берлин, Елена-Констанца сразу заметила его подавленность:

– Фриди, у тебя опять дергается левая щека.

– Да, знаю. Смена караула продолжается, – сказал он жене. – В этой гробнице «Вольфшанце» сейчас сортируют свои неудачи с усердием, с каким монахи перебирают свои четки… Как Ольга?

– Ожидаем роды где-то в первых числах апреля.

Перед женой он не скрывал своих опасений, сказав Коко, что фюрер сейчас настроен очень решительно и ждет весны.

– Не думаю, чтобы Гёпнер и Рейхенау угодили под расстрел, но суд трибунала возможен. Жаль, если их ждет отставка. Я переживаю за Шестую армию: ведь это – моя армия… уму непостижимо, сколько миль я накрутил с нею по Европе?

– Значит, – догадалась Коко, – среди генералов опять возникнут перемещения, и я… боюсь.

– Коко, о чем ты?

– Где сейчас Рейхенау? – спросила жена.

– Он сам и его штаб пока что в Полтаве…

Вот именно события в Полтаве и развернули судьбу Паулюса совсем в иную сторону – вместе с его 6-й армией!

15 января 1942 года в Полтаве было очень морозно.

После спортивной пробежки Рейхенау явился к обеду в офицерское казино. Его сопровождал полковник Фердинанд Гейм, начальник штаба его армии. Офицеры заметили, что их командующий, бодрый весельчак с раскатистым хохотом, сегодня едва волочит ноги.

– Доктор Фладе вернулся из Дрездена? – спросил он.

– Задерживается, – ответил Гейм.

– Хорошо бы, – вдруг сказал Рейхенау, – вызвать из Лейпцига профессора Хохрейна, нашего домашнего врача…

Возникло молчание. Офицеры в казино шепотом говорили, что Рейхенау плохо переживает выговор от фюрера и… опалу.

– У меня, – сказал Гейм, – есть бумаги, требующие вашей апробации, но если вы чувствуете себя неважно, то…

– Ничего. Давайте. Я подпишу.

Рейхенау подписал приказы, с трудом поднялся из-за стола. Все услышали его слабый стон. В вестибюле казино денщик уже держал наготове шинель фельдмаршала. Рейхенау просунул в рукав одну лишь руку и… упал, потеряв сознание. Был установлен «паралич с поражением центральной нервной системы», о чем немедленно была оповещена ставка Гитлера.

Хойзингер сразу же известил об этом и Паулюса:

– Кровоизлияние в мозг… вот во что обходятся нам выговоры от фюрера! Положение идиотское: фельдмаршал Рейхенау не только командующий Шестой армией, но под его жезлом и вся наша группа «Юг», где заметно оживились войска маршала Тимошенко… Впрочем, – сообщил Хойзингер, – наш фюрер не помнит зла: он выслал в Полтаву из Лейпцига профессора Хохрейна, а из Дрездена вылетает доктор Фладе. Желательно ваше возвращение в ставку.

Паулюс срочно вылетел в «Вольфшанце», на аэродроме в Летцене его поджидал Рудольф Шмундт, адъютант фюрера.

– Поздравляю, – сказал он Паулюсу. – Шестая армия нуждается в новом командующем, и фюрер помянул вас. Едем…

Как выяснилось позже, Йодль возражал Гитлеру: