Бардадым – король черной масти

– Можно? – раздался тоненький голосок Изваловой. – Уж вы извините, – пропела она не без кокетства, входя в комнату и наполняя ее удушливым сладким запахом духов и каких-то косметических кремов. – Я к товарищу Муратову ходила, да он, сказали, занят, так я уж вас решилась побеспокоить…

– Садитесь, – сказал Максим Петрович, угадывая, зачем пришла Извалова и удивляясь ее бестактной нетерпеливости. – Вы насчет денег, конечно?

– Да, да… – вздохнула Извалова. – Эти ужасные деньги…

«И чего кривляешься? – неприязненно подумал Максим Петрович. – «Ужасные»! Сама рада-радехонька, а ишь какую мировую скорбь развела!»

– С деньгами, Евгения Васильевна, придется немножко обождать, – подумав сказал Максим Петрович. – Андрей Павлыч намерен подвергнуть банковские билеты кое-каким лабораторным анализам. Отпечатки пальцев его, в частности, интересуют.

– И это еще долго протянется? – спросила Извалова.

– Как вам сказать? Следствие… сами понимаете, – замялся Максим Петрович. – Да что вам такая вдруг нужда приспела? – пристально поглядел он на Извалову. – Сколько ждали, теперь уж придется потерпеть. Скажите спасибо, что нашлись…

Извалова изобразила на своем большом напудренном лице «мировую скорбь» и вздохнула так глубоко, что ярко-красные клипсы задрожали в кончиках ее ушей.

– Домишко тут себе присмотрела, хочу купить… Бог с ним, с Садовым, – сказала она.

– Конечно, – согласился Максим Петрович, – легко понять…

– Вот, стало быть, и деньги нужны.

– Так много? – удивился Максим Петрович.

– Что ж удивительного? Приличный дом, усадьба…

– И у кого же, простите за любопытство, если не секрет?

Максиму Петровичу показалось, что Извалова хитрит, что покупка дома – это так, одна видимость, что под этим что-то другое кроется…

– Не секрет, – сказала Извалова. – У Столетова.

– Вон как! – успокоился Щетинин, теперь уже совершенно точно зная, что Извалова врет: заврайфо Столетов по службе переводился в область, но дом продавать не собирался, потому что в него вселялась его родная сестра. Обо всем этом Максим Петрович обстоятельно узнал от самого Столетова, и не далее как позавчера, то есть в последний день своего пребывания в больнице, куда заврайфо привезли вырезать аппендицит и где они неожиданно оказались соседями по койкам в палате.

– У Столетова, значит… – машинально повторил Максим Петрович. Ему ничего не стоило уличить Извалову во лжи, но его интересовало не то, что она лжет, не самый, так сказать, сюжет лжи, а причины, побуждающие ее лгать. «Дом у Столетова»! Ведь это надо же так неудачно придумать!

«А ведь она не для себя хлопочет! – мелькнуло в мыслях Максима Петровича. – Чего бы ей окольными путями кружить?»

– У Столетова, значит? – он с усмешкой, едва не подмигнув, пристально поглядел на Извалову. – Позавчера мы только с ним как раз насчет этого дома толковали…

– Ну, мы еще не окончательно, конечно… – смутилась Извалова. – Мы еще так… в общих чертах…

– Да что ж – в общих чертах, – вздохнул Максим Петрович. – В общих чертах, Евгения Васильевна, не продает он дом-то… Право, не понимаю, зачем вы со мною в прятки играете.

– Ах, боже мой! – уже с оттенком некоторого раздражения сказала Извалова. – При чем тут прятки? В конце концов, я не маленькая и могу сама, как мне хочется, распорядиться своими деньгами…

– Деньгами вашего мужа, – деликатно поправил ее Максим Петрович.

– Ну, это, знаете ли, все равно, поскольку я – наследница, – вспыхнула Извалова. – И вообще, если хотите знать, я не о себе забочусь с этими проклятыми деньгами…

«А я что говорил! – подумал Максим Петрович, – Конечно, не о себе…»

– Простите, не понимаю, – он изобразил на лице удивление. – О ком же?

– Якову Семенычу очень нужны деньги. Я обещала…

– Малахину?

– Ну да. Эта его постройка…

– Какая постройка, позвольте? – тут уж Максим Петрович удивился без всякого притворства. – Насколько мне известно, товарищ Малахин ничего не строит…

Извалова густо покраснела. Видно было, что она проговорилась, сболтнула то, о чем следовало бы помалкивать.

– Да нет, это, знаете ли, не здесь… – лицо Изваловой покрылось бурыми пятнами. – Яков Семеныч держит в секрете… ну… я прошу вас, пусть это останется между нами…

Растерявшись, она уже бог знает что бормотала.

– Он ведь скоро на пенсию идет, – оглянувшись, понижая голос до шепота, быстро заговорила Извалова. – Ну… и, как бы сказать… хочет обеспечить себя на старость, отдохнуть… И вот решился построить домик…

– А! В городе? – догадался Максим Петрович.

– Нет, на берегу Черного моря, в Геленджике… Ну, и вот – что-то у него там не хватает, он просил одолжить ему эти деньги…

– Шесть тысяч?! – воскликнул Максим Петрович.

– Ну да, что ж тут такого?

– Ничего себе – домик! – усмехнулся Максим Петрович. – И этак вдруг, сразу ему шесть тысяч понадобилось?

– Ах, что вы, вовсе не сразу… Почти год, как выкручивается. Мы уж с сестрой не рады, что он так втянулся в эту постройку. Денег она пожирает столько – вы и представить себе не можете! Это же – юг, Кавказ! Деньги, деньги и деньги! Он ведь еще у покойного Валерьяна Александрыча просил, да тот как раз получил извещение о машине…