Бардин

Из двух его дочерей только одна, Саша, получила небольшое образование и работала учительницей в школе. Мать будущего академика, Дарья Михайловна, осталась малограмотной. Когда в семье Бардиных родился недоношенный первенец, самое горячее человеческое участие в его судьбе, как уже было сказано, приняли бабушка и сестра Дарьи Михайловны, Саша. В семье своего деда, Михаила Егоровича, маленький Ваня нашел то, что не могли ему дать родители — ласку, любовь, теплоту отношений. «Вероятно, жалость ко мне и то, что они спасли меня от смерти, — писал позднее Иван Павлович Бардин о деде и бабушке, — вызывало у них какую-то особую любовь. Этим, может быть, объяснялись и мои к ним симпатии. Я не помню случая, чтобы дедушка, бабушка и тетушка когда-нибудь обидели меня, наоборот, всегда защищали… Меня часто увозили на хутор, где работал садовником мой дедушка. Родители были далеки от меня, и в моей памяти хорошо сохранились дед, бабушка и тетушка Саша, на которых главным образом и лежало мое воспитание».

Тетка Ивана Павловича, Александра Михайловна, в то время учительствовала в селе Колокольцевка и самоотверженно участвовала в народническом движении. Обучая ребят, она вела пропаганду среди крестьян. Первые уроки грамоты Ваня получил от нее.

Мальчик рос, ничем не выделяясь среди своих деревенских сверстников; Вместе с другими участвовал в детских набегах на ягодные посадки и яблоневые сады; увлеченно играл в «казаков и разбойников». Каждому из ребят хотелось быть разбойником. Ведь казаки избивают народ!

Куда более опасными были массовые драки, происходившие обычно зимой. Бои велись на дне оврага — одна улица с другой. Вначале задирали друг друга мальчишки, а затем вмешивались взрослые — стенка на стенку. Участники драки вкладывали в перчатки и рукавицы кастеты, гайки, болты. Многих выносили с поля боя замертво. Особенно жестокими были бои в рождественские святки и на масленой неделе.

Дерущихся неизменно разгоняла конная полиция, но драки ежегодно повторялись по нескольку раз.

…Бардины решили перебраться из деревни в город. Ближайшим был Саратов. Туда и уехал Павел Дмитриевич, оставив Ваню у деда, Михаила Егоровича. Затем его забрала к себе в Колокольцевку тетка. Тут он прожил только год. Столкновения Александры Михайловны с местным священником и волостным старшиной привели к тому, что ей пришлось уехать в другую школу. Ваню отправили в Саратов к родителям.

Саратов в то время был вторым по величине после Нижнего Новгорода волжским городом. Город лежал на правом высоком берегу Волги, отличавшемся оползнями и оврагами. Площадь между оврагами была застроена довольно высокими по тому времени каменными и кирпичными домами и представляла собой центр города. По мере удаления от центра все признаки организованного хозяйства исчезали. Часть улиц, на которых жила беднота, располагалась на склонах оврагов. Здесь лепились одна к другой убогие хибарки.

Кормилицей города была Волга. Поэтому все главные улицы кончались на Волге так называемыми взвозами, то есть наклонной дорогой, по которой лошадьми вывозили с пристани грузы. То и дело на великой реке гудели, свистели пароходы. Городские мальчишки безошибочно определяли на слух, какой идет пароход.

На левом берегу Волги находилась Покровская слобода, заселенная украинцами, которые перевозили переселенцев в Самарскую и Астраханскую губернии.

На правом берегу было множество лодок, сдаваемых в аренду для катания и рыбной ловли. Лучшим удовольствием жителей было катание по воскресеньям на лодках. Водку пили целыми семьями — это считалось признаком достатка.

Как и всякий деревянный городок, Саратов часто горел. Пожарная служба была сосредоточена в четырех частях города. День и ночь на башнях пожарных частей дежурили пожарные. Здесь же во время сильных морозов вывешивались красные флаги, означавшие, что школы закрыты.

Первые впечатления мальчика от старого Саратова были связаны с теми местами, где ютилась семья Бардиных. Это были городские трущобы. Отец сначала работал грузчиком на пароходной пристани, а затем снова занялся своим портновским ремеслом. Жили плохо. Деревенский портной, отец не умел шить модных вещей и зарабатывал мало. Единственно, что по-настоящему хорошо шил Павел Дмитриевич, это бекеши, но мода на них уже проходила. От тех лет у отца Ивана Павловича осталось только одно приятное воспоминание: он сшил бекешу всемирно известному борцу Ивану Поддубному.

А Ване ярко запомнился в Саратове знаменитый Глебучев овраг. Они жили тогда на горе, где находился колокольный завод. Колокола отливали в печах наверху, откуда их спускали на пароход или баржу по сходням.

В доме, где жили Бардины, под ними находилась мастерская, изготовлявшая валенки. Это сильно отравляло и без того нерадостную жизнь. Валяние шерсти требовало высокой температуры и пара. Зимой в квартире было трудно дышать. Летом становилось легче, производство валенок прекращалось, и можно было открывать окна.