Барьер (СИ)

Первым в программе был огромный парк под тепловым куполом, но после дома лекаря он не произвёл должного впечатления. Дворец, который мы рассматривали сквозь закрытые ворота, музей магтехники. Я ходила по улочкам и впитывала в себя колорит собственной родины. Всё казалось одновременно и чужим, и родным. Большие вывески рекламировали товары и магазины, светящиеся, полупрозрачные животные зазывали в кафе и рестораны, а прыгающие от сугроба к сугробу пушистые шарики окрашивали снег в самые разнообразные цвета. Назвать этот город безликим, даже зимой, язык не повернётся, вокруг кипела жизнь, бегали дети в смешных пуховиках, а следом за ними бегали папки и няньки, все они, в большинстве своём, были мужчинами. Днём столица Водного дракона была похожа на ночную Москву, и мне было жутко интересно, а как здесь всё преображается в тёмное время суток.

Лейксан всю прогулку рассказывал о достопримечательностях, делился своими воспоминаниями, касательно того, или иного места. Я давно так не смеялась, пряча нос в пуховом воротнике, мужчина очень быстро добился моего прощения и половину пути мы ходили с ним под руку, в небольшом уютном ресторанчике он вообще проявил чудеса галантности, решив накормить голодную спутницу. Традиционное блюдо, запеченная рыбка в сметанном соусе, не оставило меня равнодушной, а по мере наполнения желудка все мои обиды стирались. К вечеру, когда солнце спряталось за горизонтом, он затащил меня на смотровую башню. Уже там, глядя на то, как зажигается всё больше фонарей, я нежилась в привычных объятиях. Вид был действительно прекрасным, можно было рассмотреть даже редкие машины, очень похожие на наши, только причудливых округлых форм.

-Знаешь, я до сих пор проклинаю себя за тот вечер, если бы решился идти наперекор ректору, то был бы твоим спутником, и ты бы не пострадала. - Мужчина прижал меня к себе чуть крепче, а мне хотелось раствориться в нём. Понимаю, что нельзя так быстро прощать его за те сказанные слова, но ничего не могу с собой поделать, он словно вирус, что проник в мою кровь, заражая каждую клеточку собой. И если бы я не увидела его хотя бы через неделю после нападения, то умерла бы. Нельзя же так привязаться к человеку за столь короткий срок, это неправильно. Мне было страшно в него влюбляться, но, видимо, об этом надо было думать раньше, а сейчас я уже люблю. Есть ли лекарство от этой болезни в этом мире? Надеюсь, что есть, не хочу потерять саму себя.

-Ты не виноват в том, что у Золаны было совсем плохо с головой. - Меня аккуратно развернули, и теперь его глаза были напротив моих. Он хотел что-то спросить, это было видно, но отчего-то не решался.

-Маленькая, прости меня ещё раз. - Чтобы разрядить обстановку, пришлось шутливо ударить ему по руке.

-Я просила меня так не называть? - Робкая улыбка и его губы нашли мои. Как же я по ним соскучилась. Нежность была на грани, старалась притянуть своего мужчину к себе ближе, сейчас он был моим кислородом, и я не могла им надышаться. Лёгкий укус, глухой стон. Быстрый переход и голова пошла кругом, это на улице было прохладно, лёгкий морозец остужал наш пыл, а в тепле комнаты, где горел камин, я окончательно сошла с ума. Дрожащие пальцы еле справились с молнией на его куртке, толстовку снимала уже с помощью Лея, всё усложнялось тем, что мы не могли оторваться друг от друга, казалось, что прервись мы на минуту, и задохнёмся. Мне было мало, не хватало его, хочу ближе, острее. Холод покрывала ощутила только мельком, гораздо важнее было тепло от желанного тела. Аккуратный укус в шею и я чуть не сошла с ума. Стон слился с треском от углей камина, ощущение, что ещё немного, и начну пылать, словно костёр. Поцелуи отпускались ниже, приподнялась на лопатках, помогая расстегнуть лив, и он улетел неизвестно куда. Пересилила себя и открыла глаза, но то, с каким желанием он смотрел на моё тело, окончательно снесло крышу. Лей подул на горошины сосков, не успела возмутиться щекотке, как он с жаждой стал их посасывать. Низ живота уже сводило от желания, а тесные штаны были явно лишними, мне хотелось его, всего, и в ту же секунду, но мужчина будто издевался надо мной, дразнил и возбуждал всё сильнее. Когда он до конца избавил нас от одежды, я уже готова была умолять его войти. Тяжесть мужского тела приняла со стоном.