Барьер времени (СИ)

   Сияние между нами набирало силу. Из синего, превращаясь в ярко желтое. В центре зародился искрящийся фиолетовый шар. Он увеличивался в размерах, разливая вокруг ослепительный яркий свет. Сейчас будет взрыв, подумал я обреченно и, конец. Конец мне, дочери и всему, что так оберегали, боясь потерять, разрушить, охраняли наконец, те, кто создал службу контроля в далеком будущем. Стараясь не допустить изменения естественного хода времени. Не будет меня, пускай, но дочь. Не будет внуков и правнуков, не будет "внука Коли". Произойдут необратимые изменения реальности, затронувшие судьбы сотен людей так или иначе связанных со мной. Вот он ВЗРЫВ, про который говорил Веде и инструкторы в центре подготовки. Вот оно смещение пространственно временного баланса и искажение реальности. Все эти мысли пронеслись в разрушающемся сознании за одно мгновение.

   Перед затуманенным, затухающим взглядом, появилось перекошенное лицо Веде. Поздно прошептал я, прощай. Удар в лицо был страшен. Я почувствовал во рту острые осколки зубов и вкус крови, еще удар и мгла поглотила меня.

  Всплывая, временами из темных глубин сознания отчаянно борясь, чтобы не погрузиться вновь. Иногда это удавалось на несколько минут, но потом опять проваливался в небытие. И тогда, раз за разом вижу одни и те же сны: Вот я в пятилетнем возрасте. Детский сад. Я шумен и весел. Хмурится, молоденькая воспитатель, старательно делая строгое лицо и от этого оно становилось еще смешнее, пытаясь нас малышей призвать к тишине и порядку. Вот в группу входит мама. Я радостно подскакиваю и бегу к ней, раскинув руки. Но мама не видит меня. Она берет на руки и целует, прижимая к себе какую-то девочку с большим белым бантом. Я растерян, слезы бегут по щекам. Я кричу. Но мама не видит и не слышит. Она поворачивается и прижимая к груди уносит девочку. Я растерян, убит, раздавлен. В недоумении гляжу на свои руки, они бледнеют, становясь прозрачными. Я растворяюсь. Несколько секунд и меня нет. Может быть, и не было никогда.

   С бьющимся сердцем опять всплываю, и опять отчаянно стараюсь удержаться на поверхности. И опять не удается, и снова погружаюсь в ненавистный сон: Вижу комнату, в которую входит мой праправнук, держа за руку свою прапрабабушку, мою дочь. Налетел сквозняк, с громким стуком захлопнулась дверь, со звоном разбилось распахнутое окно. Раздался злой, скрипучий старческий голос. Кто это? - задаю я себе вопрос и гляжу на того от кого он исходит. Да это же мой праправнук. Да, нет, это не он. Это какой-то другой человек. Злой, старый, согбенный. Крепко держит костлявыми пальцами мою дочь и кричит, размахивая перед ее лицом длинным узловатым пальцем - Запомни, не было тебя никогда, не было и не будет ха-ха-ха - как эхо звучит грозный страшный голос - И никогда, слышите, никогда вы не будете летать сквозь время. Теперь он смотрит мне в лицо: здесь мое царство и здесь я главный. Я, я, слышишь. Только я имею значение. Я распоряжаюсь временем. Ха, Ха, Ха... Дочь плачет, вырывается из когтистых рук. И, вдруг растворяется, исчезает. Старик хохочет и машет длинным грязным пальцем. Даже сквозь бред я чувствую как по спине и груди, бегут холодные капли пота.

   Снова всплываю, кричу - я не хочу, не хочу назад в сон, в бред. Но бороться уже нет сил. И тут чувствую как что-то влажное и теплое коснулось моей щеки. Хочу открыть глаза. Увидеть солнце, небо, облака. Но кто-то ласково и успокаивающе шепчет: не торопись, полежи еще чуть-чуть. Теплая, нежная рука касается моего лица. Мне тепло и спокойно. Опять хочется спать. И я засыпаю как в детстве легко и сладко. Мне хорошо. Я сплю. Я отдыхаю.

   Уже несколько часов я лежу с открытыми глазами, бездумно рассматривая потолок. Нет желания думать, нет желания шевелиться. Я устал. Я очень устал. Что-то чуть слышно стрекочет за моей головой, но нет, ни сил ни желания повернуть ее. Что-то жесткое стягивает мою голову, но мне лень протянуть руку, чтобы освободиться. Есть только силы лежать, неподвижно лежать и разглядывать безупречно белый потолок.

   Хлопнула дверь, кто-то вошел, ну и пусть, мне все равно. Я закрыл глаза, притворяясь спящим.

   - Ну, что, герой. Давай поднимайся, вижу, что не спишь - прозвучал рядом знакомый бас.

   Я открыл глаза, раз уж меня разоблачили. На фоне белого потолка выделялась бородатая голова моего дальнего потомка. Я молчал.

   - Да-а, натворил ты дел. Если бы не варварские боксерские привычки Игоря Веде, чтобы с нами было.

   Я молчал, и не из вредности или упрямства, просто мне нечего было сказать.

   - Значит, не желаешь разговаривать. Ну, что ж лежи, молчи, не буду тебе мешать.

   И направился к двери, и уже оттуда спросил: Ксюшу-то позвать?

   От упоминания этого имени я дернулся как от тока. Резко повернул голову, но ответить ничего не успел. Внук махнул рукой: Сейчас придет. И вышел за дверь.

   Через несколько минут в комнату влетела, как веселый ветер Ксюша.

   - Папа, где ты был? Мне было так плохо, я чуть не умерла. И Николаю Антоновичу было очень плохо.

   - Я, знаю - с трудом выдавил я из себя, пряча свои влажные глаза и прижимая к себе дочь.