Барьеры

Так что же, причиной испытываемого вами гнева являются барьеры? Ни в коем случае. Это порождается общим недопониманием природы эмоций, и гнева в частности. Эмоции, или чувства, выполняют одну важную функцию: они о чем-то сообщают, они сигнализируют.

Есть некоторые вещи, о которых нам сообщают «негативные» эмоции. Например, страх советует нам уходить от опасности, быть осторожными. Печаль сигнализирует о том, что мы что-то потеряли: взаимоотношения, возможность или идею. Гнев также служит сигналом. Подобно страху, гнев сигнализирует об опасности. Однако он не удаляет нас от нее, а, напротив, подталкивает встретиться лицом к лицу с угрозой. Примером является ярость Иисуса при виде осквернения храма (Ин. 2:13-17).

Гнев сообщает нам, что кто-то или что-то вторгается на нашу территорию. Это очень похоже на национальную радиолокационную систему обороны. Гнев выполняет роль «системы раннего оповещения». Он словно бы говорит:

«Опасность! Опасность! Тебе могут навредить! Тобой хотят манипулировать!»

— Теперь понятно, почему меня так раздражают настырные торговые агенты! — воскликнул Карл. Он не мог понять, почему ему с таким трудом удается любить этих коммерческих агентов, не желающих слышать его «нет». А дело в том, что они пытаются проникнуть за его барьеры. Гнев Карла просто-напросто выполнял свои «функциональные обязанности».

Гнев также дает нам силу, необходимую для разрешения проблем. Он заряжает нас энергией, чтобы мы могли защищать себя, своих любимых и свои принципы. Недаром в Ветхом Завете разгневанного человека всегда изображают как человека с «раздувающимися ноздрями».

Представьте себе разъяренного быка, храпящего и бьющего копытом, собирающегося с силами для нападения, и вы составите себе представление об этом.

Однако для гнева, так же, как и всех прочих эмоций, категории времени не существует. Гнев не рассеивается в мгновение ока! Гнев должен быть выражен и направлен в соответствующее русло. Иначе он просто продолжает жить в сердце.

Именно поэтому людей с поврежденными барьерами, только-только начинающих ставить ограничения, собственная ярость нередко приводит в шок. Как правило, это вовсе не «новый гнев» — это «старый, устоявшийся гнев». Он образовался за годы невысказанных «нет», внутренних подавленных протестов, которых никто не услышал и не проявил к ним уважения. Гнев против всего зла, которое вам причинили, против всяческого насилия над вашей душой сидит внутри и ждет возможности быть высказанным.

В Священном Писании говорится, что «земля трясется» от «раба, когда он делается царем» (Прит. 30:21.22). Единственная разница между рабом и царем заключается в том, что у первого нет вообще никакого выбора, а второму доступны любые варианты. Если человеку, всю жизнь пребывавшему в заключении, внезапно дать большую власть, то весьма вероятно, что он превратится в разгневанного тирана (примеров этому в истории достаточно). Годы постоянного разрушения барьеров порождают колоссальный гнев.

Для людей с поврежденными барьерами очень характерно «наверстывать» в том, что касается гнева. Порой проходит длительный период, прежде чем для них становятся очевидными такие нарушения их барьеров, в которых они никогда прежде не отдавали себе отчета.

О семье Натана все говорили как об идеальной семье. Товарищи завидовали ему: «Тебе повезло, что у тебя такие близкие отношения с родителями, моим до меня нет никакого дела». Очень благодарный своим близким родственникам, Натан ни разу не обратил внимания на то, что вся семья старательно управляла им, не давая ему возможности проявить свою индивидуальность, показать свое отличие от других. Ни разу не было случая, чтобы Натан спорил со своими близкими. Ни разу он не высказывал своего возмущения. «Мне всегда казалось, что конфликт несет за собой потерю любви», — говорил Натан.

И только когда серьезно пострадал брак Натана, он начал сомневаться в правильности таких отношений. Он стал оглядываться на прошлое, ища в нем корни сегодняшних проблем. Он наивно женился на властной женщине. Через несколько лет брака он понял, что попал в серьезную переделку. Но к своему собственному удивлению, Натан сердился не только на себя за то, что совершил такую ошибку, он также сердился и на своих родителей за то, что они не подготовили его к реальной жизни.