«Бархатное подполье». Декаденты современной России

Пошловатая мягкость бархата, лоснящееся модное общество, мундштуки и длинные перчатки. Фотовспышки, мобильники, журналисты, давящие друг друга на «вип» пятачке перед сценой. Все это «Бархатное подполье», оксюморон, выбравшийся из головы Владимира Преображенского и ставший гротескной реальностью, побегом от прочего мира, набитого московским снегом и соленой грязью повседневности. Под песни «Бостонского чаепития» несоединимое стало соединяться. Безумный образ, возникший в сознании автора «Подполья», обрел свою конечную форму – куртуазный декаданс 21 века со всеми его особенностями и побочными эффектами.

Портал Art-Blanche

Автор: Балашова Юлия

Фото: Балашова Светлана

Владимир Преображенский,

автор и продюсер фестиваля «Бархатное подполье»:

Брызги шампанского, янтарный отблеск сочных ананасов, исчезающих в бордовых губах салонных дам и кавалеров – это ли не атмосфера, где может снять маску жестокого равнодушия утомленный путник, пропитанный бензиновыми парами XXI века? Не затем ли я устроил этот оазис искусства, не затем ли я повернул назад стрелки вековых часов, привыкших монотонно идти только вперед? Господь одарил нас возможностью священного сумасшествия, которое способно помочь разрушить рамки утомительной реальности и стать самими собой хоть на пару часов. Стать безумными клоунами, отважными героями Жюля Верна, кокетливыми дамами, способными на быстротечный огненный роман в лабиринте бархатных кулис и занавесей… За мной! За мной! Я выведу вас из серой промозглой действительности в настоящую, пропитанную музыкой, звуками поцелуев и блеском вина жизнь, достойную высокого звания куртуазного декадента. Пускай этот миг короток, зато он расцветит наше существование на долгий период, пока не забрезжит на горизонте новый, четвертый фестиваль куртуазного декаданса «Бархатное подполье».

Москва – Питер: декадентский поединок

О, закрой свои бледные ноги…

В. Брюсов, 1894

Гедонисты Древней Греции, садисты эпохи расцвета и заката Римской империи, блудодеи европейского Средневековья да, что греха таить, и наши славные соотечественники в различные времена не чурались искусства «с перчинкой», которое не боится ввергаться в запретные темы и темные области человеческого сознания. Искусства, отнюдь не ведущего к высокому гуманистическому идеалу и, соответственно, не подчиненного правилам морали, а живущего в своей собственной системе координат, где понятия «добро» и «зло», равно как и «полезное» и «бесполезное», – лишь оттенки причудливого эстетического гербария. «Всякое искусство совершенно бесполезно», – провокационно заявлял на сей счет великий эстет и декадент Оскар Уайльд.

Лозунг L’art pour l’art (Art for art’s sake, «Искусство ради искусства»), воспетый и возведенный в принцип все тем же автором романа «Дориан Грей», как нельзя лучше отражает этот отчасти спорный, но тем не менее прекрасный в своей антиутилитарности подход к столь тонкому и неблагодарному роду деятельности, как подлинное искусство. Воистину, когда искусство начинает становиться популярным в плохом смысле (и тут позволим себе не упоминать бесконечную вереницу от Дарьи Донцовой до Стаса Михайлова, если говорить про современность), оно кончается как искусство. Но тут есть и другая крайность, когда прослойка по-настоящему талантливых художников, эстетов и интеллектуалов оказывается в ситуации, которую (по другому, правда, поводу) выразил в своей сакраментальной формулировке Герцен: «Узок круг этих интеллигентов. Страшно далеки они от народа».

Казалось бы, при чем здесь начало XXI века? Века, в котором PR приобрел решающее значение во всех областях человеческой деятельности. Кому и зачем пришло в голову возродить и продвигать нечто, не вписывающееся в этот самый «мейнстрим», а посему заведомо обреченное на положение бедного родственника, отлученного от столь милого сердцу любого, даже самого независимого, человека искусства теле-радио-медиа-паблисити? Возможно, движение «Бархатное подполье» способно ответить на эти вопросы самим фактом своего существования. Ибо оно дистанцировалось и от коммерческого мейнстрима, наводняющего радио и ТВ, и от брутального андеграунда. Да и вообще от всего брутального и грубого, противопоставив ему искусство прихотливое и капризное, как тропический цветок, по определению не способный выжить в российских снегах.