Бархатные мечты

— Я уж боялась, что ты никогда больше не придешь!

— Ну почему же, — Митя снял курку и повесил на вешалку, — я пришел буквально через день.

— Мама в прошлый раз была не в себе, ты на нее не обижайся.

— Проехали. Как у тебя насчет ужина? — Митя прошел в кухню и по-хозяйски огляделся.

— А вот и есть! Не ожидал? — Аленка победно посмотрела на него. — Свинина с картошкой. Устроит?

— Валяй!

Когда в начале седьмого Кира пришла с работы, она застала на кухне следующую сцену: Митя сидел за столом и уписывал за обе щеки мясо с жареной картошкой, а Аленка сидела напротив и, подперев щеку рукой, с удовольствием смотрела, как он ест.

— Подложить еще? — заботливо спросила она, увидев, что Митина тарелка почти опустела.

— Валяй, — согласился Митя, протянул Аленке тарелку и в этот момент увидел Киру. Он опустил руку и покраснел так, что даже шея стала пунцовой. Кире стало смешно и жалко его — так трогательно он выглядел, прямо как провинившийся мальчик.

— Не стесняйтесь, продолжайте, — с улыбкой бросила Кира с порога. — Я сейчас помою руки и присоединюсь к вам.

— Ой, мама! — вскочила Аленка. — А Митя пришел, и я кормлю его ужином.

— Ну и молодец. — Кира скрылась в ванной. Митя и Аленка переглянулись и облегченно вздохнули.

— Я же говорила — ничего, обойдется, — шепнула Аленка.

— И я — ничего…

Через пять минут они все мирно сидели за столом. Кира ужинала, а Митя с Аленкой пили чай. Митя сам не заметил, как рассказал о своей сегодняшней встрече с Куприяни. Аленка пришла в негодование:

— И что, это все так и осталось?

— Ты о чем?

— Ну, так никто и не узнал, как было дело?

— Некоторые знали, наверное. Чего сейчас-то об этом говорить!

— Но он же жизнь человеку сломал! Может быть, если бы не этот Проценко, твой Куприяни был бы новым Эйнштейном! Может быть…

— Нет, не может быть, — спокойно сказала Кира. — Проценко, конечно, подлец, кто спорит. Но из Куприяни все равно ничего не получилось бы.

— Но мама! Как ты можешь так говорить!

— Эйнштейн — это не только талант, но и характер. Он просто не мог не стать гением при любых обстоятельствах. Если бы у Куприяни был характер, он бы не сломался на первом же подлеце. А если сломался — значит, все равно из него ничего путного не получилось бы. Ни у нас, ни в любой другой стране нет теплиц для научных работников.

— А как же насчет «талантам надо помогать, бездарности пробьются сами»?

— По-моему, неверно. Таланты тоже сами пробьются, если настоящие.

— Но…

Аленкины рассуждения прервал телефонный звонок. Она унеслась в коридор и через секунду уже нежно что-то ворковала в трубку. Митя молча водил по столу пальцем. Молчала и Кира.

— Ну ладно, граждане. Доедайте, развлекайтесь, а я вас покину. — Аленка, кончив разговор по телефону, мимоходом заглянула в кухню. Еще через минуту она, уже в новой белой кофточке и в джинсах, крикнула с порога:

— Мам, я на часочек!

Кира и Митя услышали, как хлопнула входная дверь.

— Знаю я этот часочек! Опять в двенадцать заявится, — улыбнулась Кира.

— К кому это она так намылилась?

— Да есть тут один мальчик, Максим.

— Что-то серьезное?

— Митя! — Кира шутливо погрозила пальцем. — Вы ревнуете?

— Упаси Бог! Просто интересуюсь как старший товарищ. Почти по-отцовски.

Кира пропустила намек мимо ушей и внезапно стала серьезной.

— Хорошо, что Аленка ушла. Я хотела спросить у вас… — Кира замялась, потом решительно продолжила: — Что вы собираетесь делать с этой информацией?

— От Куприяни? Пока ничего.

— А потом?

— Ну, решим с Андреем.

— А с кем вы еще будете встречаться?

— Есть у меня еще кое-какие сведения, которые надо проверить. Я, возможно, уеду на недельку. Будете по мне скучать?

— Я беспокоиться буду. Митя, это все не шутки!

— Что вы, Кира. — Митя широко улыбнулся и поднял на нее просветлевшие глаза. У Киры защемило сердце. «Господи, какой же он еще мальчишка», — печально подумала она.

— Вы хоть понимаете, с кем связываетесь? Проценко, да и вашему работодателю вряд ли понравятся ваши информаторы. Кстати, а как они на вас вышли?

— Кто?

— Работодатели.

— Банк «Народный кредит»? Совершенно случайно. Им нужен был человек хорошо пишущий, но не избалованный. Одна моя бывшая однокурсница работает у них в отделе рекламы, она меня и рекомендовала. Только они поставили условием взять себе в соавторы журналиста с именем и предложили несколько кандидатур на выбор. Я выбрал Андрея.

— Я так понимаю: вы делаете основную работу, а он получает деньги только за то, что разрешает напечатать свое имя на обложке рядом с вашим?

— Не совсем так. Он тоже делает часть работы, и еще за ним право неограниченной редактуры.

— А Андрею вы уже рассказали о том, что рассказали нам?

— Не успел. Вот съезжу в командировку за свой счет, и тогда расскажу все сразу.

— Все-таки, Митя, куда вы едете?

— Секрет.

— Вы невозможный человек!

— Я таинственный и загадочный!

— Вы несносный и невозможный! Зачем вы лезете на рожон? Правдолюбцы нынче не в моде!

— Но ведь вам они нравятся? Не отпирайтесь, вижу, что нравятся! Пусть это будут мои подвиги в вашу честь! Вы согласны стать моей прекрасной дамой?

— Митя! — Кира стала серьезной. — Чего вы хотите? Чего добиваетесь?