Бархатные мечты

Она пошла в ванную, пустила воду на полную мощь и встала под жесткие струи душа. Намылила все тело, смыла, еще раз намылила, словно пытаясь содрать с себя кожу, все еще хранящую чужие прикосновения, чужой запах. Потом оделась, прошла на кухню. В коридоре нашла смятую пачку сигарет, вывалившуюся у Андрея из кармана. Закурила, глубоко затягиваясь. «Дура, дура!» Заплакать бы, но слез не было. На часах начало шестого. Через какое-то время можно будет уйти — начнет работать метро.

«Митя, Митя, — подумала Нелли, — что же ты со мной сделал!» Она только теперь призналась себе, что любит его…

16

В понедельник от Мити не было ни слуху ни духу. Он объявился во вторник, без звонка ввалившись к Андрею в редакцию. Андрей как раз обсуждал с Кешей животрепещущую тему: получение гонорара в журнале «Огонек». Кеша как знаток бухгалтерской процедуры снисходительно наставлял:

— Ну, старик, так быстро тебе не дадут. В лучшем случае — через неделю. Так что не суетись и не занимай деньги, по крайней мере под этот гонорар. Послушай меня, я…

Что Кеша хотел присоветовать, навсегда осталось тайной, потому что его речь как раз прервало появление Ракитина.

— Привет! — Митя как ни в чем не бывало прошел к окну и уселся верхом на шаткий редакционный стул, как будто привык каждое утро приходить в этот кабинет.

— Куда ты пропал? Я тебе вчера обзвонился! — возбужденно сказал Андрей.

— Да так, кое-какие дела.

— А что, меня эти дела не касаются?

— Касаются.

— Может быть, изложишь?

— В свое время. А пока давай сварим кофе. Кофе в вашем заведении есть?

— Только растворимый. Кеша, где банка?

Кеша перевел взгляд с одного на другого и поднялся из-за стола:

— Ладно, беседуйте, а я пока схожу к девочкам на компьютеры. Банка в шкафу за большой зеленой папкой, я ее туда от врагов спрятал.

Когда за Кешей закрылась дверь, Андрей продолжил:

— Ты что, позвонить не мог? Когда ты приехал?

— В воскресенье ночью.

— И вчера весь день где-то болтался? Ну, что надыбал?

— Все подтвердилось!

— М-да… Ситуация… Что будем делать? Докопался, откуда у него деньги? — Тесть — кандидат в члены Политбюро. Потом, при Горбачеве, играл заметную роль в правительстве. А сам Проценко…

— Ну?

— Что, если это из денег партии?

— Все может быть. Ну и влипли мы с тобой! Как будем отмазываться?

— Не получится. Я не хотел при Кеше говорить: вчера вечером мне позвонили из «Народного кредита» — на завтра нам назначили прием.

— Пойдем?

— А куда денешься?

Андрей в волнении прошелся по кабинету.

— Хочешь стоять на своем?

— Ты о чем?

— Ну, собираешься опубликовать все, что накопал?

— А то нет? Понятно, что не под видом рекламной биографии. Подлецов — к ногтю!

— А аванс?

— Верну!

— Знаешь что! Ты совсем спятил?

— У тебя нет денег, чтобы вернуть? Так я тебе займу.

— Не в этом дело! Где ты собираешься все это напечатать?

— Газет хватает. Где-нибудь пристрою. Игра того стоит!

— Какая игра? Из нее надо выходить, поскорее уносить ноги, если хочешь остаться живым! Думаешь, зачем нас вызывают?

— Зачем?

— Пронюхали, на кого мы вышли. Вежливо попросят все кассеты, дискеты, и возьмут слово держать язык за зубами. Это еще лучший вариант! Надеюсь, киллеров ради нас нанимать не будут.

— Не перегибай палку!

— Ты не представляешь, с кем связался! Имя ему сделать захотелось! Мальчишка! Сопляк!

— Не кипятись! И решай за себя, а я за себя…

— Думаешь, я струсил?

— При чем тут это?..

— У меня семья! У меня сын маленький!

— Я разве что-нибудь сказал?

Митя невозмутимо посмотрел на Андрея. Тот в волнении забегал по комнате. Потом остановился перед Ракитиным:

— Ладно. Вместе в это дело влезли, вместе нам и выкручиваться. Что ты хочешь напечатать?

— Интервью с Куприяни отдельно, статью-фельетон о домиках в Новгороде и другом добре — отдельно. Как ни крути, это стопроцентная сенсация.

— Сенсация… Ладно! Посмотрим…

Вечером того же дня Кира, подойдя к своему дому, увидела Митю Ракитина, сидящего на лавочке у подъезда. Издали заметив Киру, он поднялся и пошел ей навстречу. На лице его сияла счастливо-блаженная улыбка.

— Наконец-то! Как давно я вас не видел! Можно вас по такому случаю поцеловать?

Кира улыбнулась в ответ и подставила щеку:

— Один раз. А почему вы сидите у подъезда, как бедный родственник? Аленки дома нет?

— Представьте себе, нет. Я тут уже битых полтора часа околачиваюсь.

— Я вас не заставляла. Шли бы домой.

— А я и не жалуюсь, просто констатирую факт.

Они вместе вошли в квартиру. На столике у зеркала в коридоре лежала записка: «Мам, рано меня не жди. Мы с Максом уехали в Новый Иерусалим».

— О Господи! — Кира в удивлении развела руками. — Что их туда понесло?

— Здоровое юношеское любопытство!

Митя уже привычно прошел на кухню и заглянул в холодильник.

— Так я и знал!

— Что такое?

— Вас и на два дня оставить нельзя, не то что на неделю! Опять на бутербродах живете?

— Да нет, Аленка что-то готовила, — Кира почему-то почувствовала себя виноватой. — У меня всю неделю было столько работы, что просто не передохнуть. Как-то не до готовки. В морозилке есть мясо, я сейчас разморожу и сварганим что-нибудь…

— Сам разморожу. Готовить мясо — дело мужчины.