Бархатный губернатор

– Тебе друг-то сказал: присмотрись! Иди, Максимка, погуляй, – обратился он к мальчишке, а когда тот отошел, продолжил: – Не знаю, что уже мне Настя скажет… Не похвалит меня дочка, гордая она. Это уж как пить дать. Но я выскажу, что на душе накипело. Мне так и жена-покойница заказывала…

– Марья Федоровна умерла? – спросил Голованов.

– Позавчера сороковины были. Заказывала, спроси, мол, Павла, какая кошка меж их пробежала…

– Да я же писал, звонил. Бесполезно, – почти простонал майор.

– Она тебя уважала, Марья-то Федоровна. Ругала Настю. А что сделаешь? Она, дочка-то моя, смолоду такая. Однолюбка, словом. А жена, царство ей небесное, тебя уважала, – повторил старик.

– Филя! – глянул на друга Голованов.

– Понял, командир!

– Может, и я с ним? – спросил Демидыч.

– Сиди.

Филя, на ходу хрустя яблоком, быстро зашагал к калитке.

– Вы говорите, Настя на обед придет? – спросил Голованов.

– Минут через десять будет.

– Помогите мне, Николай Васильевич, – вдруг попросил Голованов, да таким жалобным тоном, что Демидыч перестал жевать.

– Чем я помочь-то могу, Паша?

– Да ведь сын! И отчество мое дала!

– Отчество, как и следует по закону, дают по имени отца, – строго сказал старик. – А как иначе?

– Помоги, отец, – повторил Голованов.

– Ты парень что надо. Орел! И честно скажу, по душе ты мне. Вот и друзья твои, гляжу, тебя уважают.

– Не то слово, батя, – улыбнулся Демидыч. – Он командир. И этим все сказано.

– Ты-то, Павел, не женился? – осторожно спросил старик.

– Нет.

– Что так? Пора бы, – вроде как не поверил Николай Васильевич.

– Я Настю люблю.

– Плохо любишь. Не писать да не звонить, а приезжать надо было!

– Так она же запретила!

– Баба с норовом, – согласился старик. – А с другой стороны, не чужой ты ей теперь. Максимка-то иной раз нет-нет да и спросит, где, мол, папа…

Филя моментально вернулся, неся в руках пакеты, в которых оказалось приличное количество бутылок, колбас, сыров и копченостей.

При виде такого богатства Николай Васильевич нахмурился. Но ничего не сказал, правда подумав при этом, что хорошо бы поначалу и с ним посоветоваться, прежде чем ехать в магазин, нашлось бы и у него в погребе кое-что закусить.

– Не из «новых» ли вы «русских», ребята? – спросил он.

– Неужели похожи? – широко улыбнулся Филя.

– Теперь, милый, не разберешь… Такая заваруха пошла, что только руками развести… Гляжу, на полмильона отхватил!

– Мама-а! – раздался голос Максимки.

Голованов обернулся и увидел, как мальчишка со всех ног мчится к матери, стоящей возле калитки.

– Держись, командир, – сказал Филя.

Максимка подбежал, сунулся в подол матери и что-то зашептал, оглядываясь на незнакомых дядей.

Настя оказалась статной черноглазой женщиной с длинной косой, которая покоилась на ее высокой груди.

– Губа у тебя не дура, командир, – проговорил Демидыч.

– Заткнись, – прошипел Голованов.

– Иди, Павел, – сказал Николай Васильевич. – Встречай. Что же ты прирос?

Майор медленно приблизился к женщине.

– Здравствуй, Настя…

– Здравствуй, Паша, – певуче ответила женщина. – Какими судьбами?

Голованов долго смотрел на нее, потом дрогнувшим голосом спросил:

– За что ты меня так, Настенька?

– Иди, батя, иди, – забасил Демидыч. – Выручай. Вишь, он чего-то говорит, а она ни словечка в ответ. Иди.

Старик поспешил на помощь.

– Папа… – укоризненно произнесла Настя.

– Я чего? Я ничего. Вон стоит востроглазый. Как глянул на Максимку, так и угадал. А второй, бугай-то здоровый, тоже угадал, да и брякнул!

– Неужели? – засомневалась женщина. – Нет в самом деле так было?

– Вот те крест! – перекрестился отец.

Настя некоторое время смотрела то на сыночка, то на Голованова и вдруг улыбнулась.

– И вправду похожи… Что ж ты, папа, на улице гостей принимаешь? Приглашай в дом.

Николай Васильевич хитровато подмигнул Голованову:

– Ты к сынку поближе. Понял? Перемелется, Паша, мука будет. Чует мое сердце…

– Позвонить бы надо, – хрипло произнес майор.

– Звони. Чай, не забыл, где телефон-то стоит!

Голованов позвонил в гостиницу Турецкому, совершенно не надеясь, что застанет его на месте. Но трубку подняли моментально.

– Слушаю, – раздался знакомый, чуть хрипловатый голос Славы Грязнова.

– Откуда, командир?! – удивился Голованов.

– Хо-хо! – раскатился Грязнов. – Мы тоже виноград обожаем! Ты-то где?

– Недалеко. Есть такой поселочек, Татарка.

– Знаю.

– Бывал, что ли?

– Ты лучше спроси, где Грязнов не бывал! Чем занимаетесь?

– Действуем согласно полученному приказу.

– Чувствую. Голосок у тебя веселый, майор. Винцом балуетесь?

– Нужна машина, командир.

– А вы что, пешком до Татарки шлепали?

– Ничего не могу тебе сейчас сказать, – понизил голос Голованов. – Тут, брат, такое случилось… Постарайся, командир.

– Давай адрес, – приказал Слава.

– Нагорная, семнадцать.

– Ждите.

Грязнов приехал минут через тридцать на «рафике», и не один. Во двор с улыбающимися рожами вошли ребята из МУРа: Шура Дьяконов, Ленька Удачин, Орлов Николай, вся грязновско-головановская команда.

– Настя, это все друзья Максима, – отвечая на растерянный взгляд хозяйки, сказал Голованов. – Все были в одной роте.

– Проходите, пожалуйста, – пригласила мужчин в дом женщина.