Барнар — мир на костях 3 (СИ)

— Да, внезапно. Но мы с вами об этом знаем. Поэтому мы готовы, — указал на нее пальцем Конрад. — И когда он ворвется, зарывая труп кого-то из нас, то остальные продолжат путь. Потому что мы понимаем… Мы понимаем, кто правит балом. Тот, кто смотрел в лицо смерти также близко, как мы с вами, того уже не сломить никаким несчастьем. Отныне мы смотрим на все спокойно, ибо знаем причины… Но это не означает того, что мы не станем давать отпор или двигаться вперед. Отныне… Мы с вами — УЗРЕВШИЕ УРАГАН, мать вашу! Теперь мы видим больше, чем остальные. И это наше с вами проклятие или дар, я не знаю. Никто не знает…

— Ветер ворвется внезапно, но мы, черт побери, всегда к нему готовы, — Амелия провела ладонями по волосам.

— Именно так. И это-то нас вами в первую очередь и объединяет, — наёмник поднялся на ноги. — Туда, где будет царствовать тревога и трусость, заявимся мы. Ураган забрал у нас надежды и радость, но также он забрал страхи.

— У меня есть идея, — Бэбкок вскочил и куда-то умчался.

Через несколько минут он вернулся с двумя аливитянками. В руках они держали деревянные палочки с иглами на концах и чашки, наполненные темным красителем.

— Конрад, дай левую руку, — обратился поэт. — Вот здесь, на кисти, всегда будет — Ветер ворвется внезапно… Перед нашими глазами, что видели свою смерть.

Когда Фрида вернулась, татуировки уже были нанесены. Она молча подошла к друзьям и взглянула на надписи.

— И что это значит? — спросила воительница у Бригиды.

— Это то, о чем ты сама уже догадалась, Фрида. Мы — УЗРЕВШИЕ УРАГАН. Ты можешь сделать себе такую же татуировку, а можешь не делать, но ты всё равно одна из нас.

Она взглянула на наемника и, ничего не сказав, ушла.

— Слушай, Конрад, — нахмурила лоб после ученица, — что с ней? Ты не сделал ей еще предложение? Она не знает?

— Нет.

— Но вы совсем не похожи на счастливых жениха и невесту.

— УЗРЕВШИЕ УРАГАН, Бригида, не знают счастья.

— Но по законам аливитянок тебя должны изгнать из Саркена. Они играют свадьбу с майотами, а затем мужчины, после брачной ночи, уходят. По здешним традициям жить с мужем — это предательство своего рода. Мужчины воспитывают сыновей отдельно, а женщины — дочерей. И видятся супруги только раз в год для повторного зачатия детей. В противном случае вас обоих прогонят из Саркена. Фрида навсегда лишится дома. За его посещение ее будет ждать смерть. После замужества на тебе она перестанет считаться аливитянкой. Но к свадьбе все готово. Начало при восходе солнца. Местные жительницы думают, что после брачной ночи ты уедешь. Если ты останешься, то боюсь, что у нас у всех появятся серьезные проблемы.

— Однако ты забываешь, Бригида, мы находимся под покровительством и защитой правительницы Ханны. Местные знают, что мы друзья. Фрида — ее правая рука. Никто не посмеет тронуть друзей.

— Но как же их традиции и правила? Они же яростно их соблюдают.

— Уж так устроен человек, Бригида… Мы способны находить лазейки и исключения. Мы же живые. Куда важнее не принципы, а человечность и понимание. Когда уважаешь, то не действуешь сгоряча. Но в любом случае, это временно. После свадьбы, в связи с нашими обстоятельствами, нам разрешат здесь остаться. А затем все равно придется уйти. Фриде действительно предстоит распрощаться с Саркеном, если она выберет меня.

— Иорик, ты подготовил речь?

— Нет еще, брат.

— Это хорошо… Потому что я решил, что скажу своими словами.

— И что же ты скажешь?

— Не знаю… За меня скажет сердце.

— Я спать, — чародейка отправилась в свой шалаш.

Бэбкок нагнал ее по дороге.

— Амелия, я тут новое стихотворение сочинил. Могла бы ты сказать свое мнение насчет него?

— Что? — устало сдвинула брови волшебница. — Почему я, Иорик? Я хочу отдохнуть. Можно мне побыть одной? — не дожидаясь ответа, она скрылась внутри.

Поэт проводил ее покинутым взглядом.

— Но это было стихотворение про тебя… — произнес он в пустоту.

Ночью Фрида не пришла к Конраду. Он нашел ту в хижине ее родственниц.

— Поговорим?

— О чем, Конрад?

Наёмник примостился на ступеньках у входа.

— Почему ты меня избегаешь?

— А ты не понимаешь?

— Нет, — он пожал плечами.

— Лжешь! — скривила губы она.

— Чего ты ждешь от меня, Фрида?

— Ничего!

— И ты тоже лжешь, — он усмехнулся. — Ты бы хотела, чтобы я был во всем уверен. Но я, но мы, знаем слишком многое. Уверенность же принадлежит тем, кто имеет надежды. Ты хочешь, чтобы я перестал думать об опасностях, но я не могу. Не могу притворяться, что все хорошо. И правда, не понимаю, почему ты связываешь это с нашими отношениями.

— От тебя снова пахнет табаком, — аливитянка скрестила руки на груди.