Барон Робинзон (СИ)

На короткое время Урчай превратился в поле битвы, сражения и баррикады, кровь, убитые, но все закончилось быстро, очень быстро. Силы рабнеков оказались разбиты или пленены, тургайцы повалили на улицы, пытаясь разорвать своих поработителей, и опять десанту пришлось охлаждать их пыл. Орлота узнали, орали ему славу во все горло, кидались под ноги и протягивали детей для благословения.

Затем то же самое повторилось с Михаилом и его войсками.

— Невероятно! Неслыханно! - восклицал Орлот, вскидывая руки.

— Все когда-то бывает в первый раз, - самодовольно усмехнулся Лошадкин.

Еда, горы еды длительного хранения. Оружие всех форм и размеров, особенно изъятое в других городах Тургая. Сбруя и ремни, котлы, шатры, все необходимое для долгих походов. Драгоценности, металлы, ткани, одежда, та добыча, которой предстояло отправить на юг, за горы, в земли рабнеков.

— Капитан Дварк, я хотел бы поручить вам смертельно опасную миссию.

— Приказывайте, повелитель!

— Возьмите половину дирижаблей и отряды добровольцев, летите на юг и захватите крепости на перевалах, отрежьте рабнеков от своих земель!

— Будет сделано, повелитель! Вылетаю немедленно!

Лошадкин проводил его взглядом и повернулся к Орлоту.

— А мы вернемся в Ымкан, война с рабнеками еще не закончена.

Глава 43

Правитель города носил титул "казар", и смысл его, в общем-то соответствовал феодалу. Владелец земли, города и проживающих в нем живых, но при этом без рабства. Можно было бы сказать приглашенный на правление князь с дружиной, но это тоже не передавало точно оттенки смысла. Все вместе казары правили Тургаем, решали вопросы внешней политики и торговли, и каждый из них заправлял своим городом отдельно. Из своего состава они выбирали казарада - того, кто правил столицей, славным городом Ымканом.

Добавить правителей мелких городков и сел, и вот уже почти готовая феодальная лестница, подумал Лошадкин, когда услышал все это. А услышал он по той простой причине, что казараду Барлоту (без цифр, здесь пока еще не создали династии, хотя дело к тому шло) захотелось устроить пышный прием в честь "владыки Михаила". Возможно, на Барлота давили свои же и местный этикет, а может он просто чрезмерно расслабил булки заранее, оставалось неясным, но в любом случае Лошадкин наотрез отказался от чрезмерной пышности. Торжественная встреча, слова о призыве на помощь и отклике на алый свиток — это да, это было полезно на будущее, но не трехдневная пьянка с обжираловом и прочим развратом.

— Победим и обезопасим себя, тогда и будет время устроить пир, - прямо заявил Лошадкин.

Казараду пришлось подчиниться, ограничиться просто встречей с последующим обсуждением планов на будущее, ну а Лошадкин приобрел порцию знаний о Тургае. Сейчас они как раз летели к Ымкану, неспешно, величественно, невысоко, чтобы все вокруг прониклись, и внизу топала пехота, гарцевала кавалерия, тоже "являя вид".

Пышный, нарядный вид, тогда как отсутствующая половина летела, дабы сражаться насмерть в горах!

— Повелитель, - голос Авии словно пробегался кисточкой по коже, ласкал ее мягкой шерстью. - Ваша одежда.

— Да-да, - слегка рассеянно отозвался Лошадкин.

Следовало переодеться на местный лад, чтобы быстрее покончить с делами в Ымкане. Земная одежда лучше соответствовала виду "посланца небес", но к этой части только предстояло перейти. Потом, после решающей победы, нет, даже капитуляции рабнеков и изгнания их из Тургая.

— Повелитель, позвольте недостойной рабыне помочь вам переодеться.

— Что? - даже не сразу понял, о чем она, Лошадкин.

Посмотрел на Авию, которая так и стелилась перед ним. Готовая услужить, теплая и мягкая, шерстяная и в то же время готовая отдаться ему, изнывающая от желания. Михаил не знал, как у нее это получается - особенно с ним, безволосым "исчадием зла" - но вынужденно признал, что обучили Авию хорошо. Или она сама прокладывала себе путь телом, так и добралась до одного из владык рабнеков.

А бросил тот ее потому, что себя любил больше Авии.

— Спрячься и не показывайся, пока не улетим! - бросил он.

— Владыка, благодарю вас за эту милость, - снова застелилась Авия. - Вы спасли мою жизнь и тело, за это я готова служить вам всю жизнь!

Походная жена, иронично подумал Лошадкин, отрываясь от мыслей о Тургае. Города были крепки и многочисленны, вот она - готовая промышленная база, в дополнение к недавно отстроенным заводикам союза. Бумага, производство бумаги, которую втридорога покупали народы, составшие союз. Масса крепких, привыкших трудиться рук, только подбрасывай идеи, да поставляй материалы! Более того, можно и нужно было заманивать тургайцев в города в степи, размывать границы и усиливать оба народа, нет, все народы в союзе.

Но эти мысли сейчас отступили перед Авией.