Барон Серж де Сангре. Книга 2

А потом я совершил очередную ошибку. Хотя, даже если бы и знал, что не стоит этого делать, то все равно бы сделал. Круус уже отходил, левая рука была практически полностью отделена от тела, вместе с частью плеча, глубокий порез на животе, через который пытались вылезти внутренности, огромная кровопотеря и болевой шок. Парень еще держался только за счет своих внутренних сил, молодости и, по истине, богатырского здоровья. Я, будучи эмоционально пустым, совершенно не предал значения тому, что, отправляясь в столь опасные места, ни его отец, ни Храм, являющийся, вроде как, главой этого небольшого отряда, не озаботились чем-то более действенным, нежели какие-то эликсиры, очень сомнительного свойства. Во время обучения в Школе Магии Мира Альбы, я тренировался в создании артефактов и амулетов. Не скажу, что у меня все получалось, но несколько десятков поделок я сотворить смог, большая их часть так и разбрелась по знакомым и друзьям, но несколько остались со мной и вполне благополучно перекочевали вместе со мной и в этот Мир, а после столкновения с летающей тварью, они покинули свое место в моей сумке и заняли новые места на моих руках, пальцах и шее. Одним из таких артефактов был и лечебный, я его оставил при себе по одной простой причине, это было максимум, что я смог создать, артефакт лечения четвертого уровня, ни до него, ни после, я так и не смог создать что-то такого же уровня. Вот и применил я этот артефакт, не думая и не заботясь о последствиях. Воскрешение, а иначе это и не назовешь, Крууса, выдоило меня почти досуха. Когда стало ясно, что парень выживет и ему больше ничего не угрожает, часть моего сознания и провалилась в спасительный сон. Почему именно только часть? Наверное, опять сработало какое-то шестое чувство, или интуиция, а может быть причиной этому стало то, что я уловил взгляд Храма. Странный взгляд, полный надежды, страха и жадности, а как он тискал рукоять своего ножа… Понимая, что после нелёгкого боя, а потом еще и лечения парня мне категорически рекомендован полноценный отдых, я и разделил свое сознание, чтобы не стать жертвой вероломства и неблагодарности. К счастью все оказалось не так уж и плохо, в чем я и смог убедиться. Мои попутчики оказались не лишены чести и благородства, они даже и не пытались меня прирезать, а наоборот, почему-то решили отложить свои планы и оказать мне помощь. Пытаться решить этот вопрос я не стал, положившись на случай и вполне нормальное желание разумных поговорить.

Проспал я всего около часа, Подруга разбудила, сообщив, что мой резерв энергии немного пополнился, а с парнем надо провести несколько процедур, убрать зарождающийся сепсис и немного поправить неправильно срастающиеся кости плеча. А потом мне пришлось разыграть небольшую сценку. Раз уж я показал наличие у меня артефактов и умение ими пользоваться, то какая разница, один он у меня или два. Делая вид что достаю из кармашка пояса, я извлек из сумки пару серебряных монет, еще из баронства и протянул одну из них Шраму, с помощью жестов показав, что хочу чтобы он приложил ее к виску. Мужчина безропотно выполнил мою просьбу. Вторую монету я приложил к своему виску и так просидел минут двадцать. А потом, старательно коверкая слова, сообщил, что это магический артефакт, позволяющий выучить чужой язык и через день, максимум два, я буду совершенно свободно общаться на местном языке. Надо же мне было как-то легализовать свое умение говорить и понимать местных. И только после этого, уже спокойно озадачив Подругу и Куколку, распределив свое сознание по всем доступным мне слоям я, уже окончательно, завалился спать, еще успев заметить бледные лица мужиков.

А утром, я сижу и слушаю лекцию об истории Мира Арол. Слушаю и начинаю постепенно понимать, как я попал. Если кратко, то вся история Арола делится на «до и после», причем не один раз и все эти этапы укладываются в сравнительно небольшой промежуток времени, что по меркам Вселенной, что по меркам Истории, что по меркам живущих здесь разумных. Нет, никто из моих собеседников не был свидетелем всего произошедшего, и даже их отцы и деды и те не были, но память народная все сохранила, ее нельзя отменить указами и распоряжениями. И к чести местных правителей, они и не пытались этого сделать.