К тому моменту, когда мы добрались до последнего, пятого этажа этого сооружения, нам уже стало окончательно ясно и понятно, что живых тут нет, ни друзей, ни врагов. Поэтому последние комнаты мы осматривали спустя рукава, больше для очистки совести и для самоуспокоения. Но и в этих условиях мои спутники предпочитали держаться, по возможности, вместе. Только я постоянно то отставал, то наоборот, уходил вперед. Наверное, именно поэтому мне и посчастливилось, в какой-то момент времени я остался совершенно один, ничьи разговоры мне не мешали, никто не требовал срочного внимания. Осматривая очередную комнату, я расслышал чуть слышный стон. Он шел откуда-то из-под кучи наваленных в углу кож, сырья для дешёвых доспехов. Мне потребовалось всего пару минут, чтобы сориентироваться и раскидав эту груду, вытащить на свет тело. Это была молоденькая девочка, лет четырнадцати. Замотанная в какие-то тряпки, едва прикрывающие ее худенькое тельце. В груди ее торчал кинжал, но она еще была жива. Криками я привлек внимание своих спутников. Едва появившись в комнате, они сразу поняли в чем дело. Шумат не рассуждая и ни о чем меня не расспрашивая, начал копаться в своем мешке, а Салей ухватился за рукоятку торчащего в груди кинжала, примерился и был готов выдернуть его в любой момент, от только дожидался сигнала от мага, который искал в своем мешке лечебный амулет. Только Кара осталась чуть в стороне, как-то подозрительно вглядываясь в девочку, как будто чего-то не понимая. А потом, практически одновременно, Салей выдернул кинжал, Шумат прижал к ране какой-то камушек, а Кара закричала:
– Нет, не трогай нож! – этот крик заставил полусотника растерянно замереть. Зато Шумат, едва только глянул на зажатый в руке солдата клинок, отшатнулся и как стоял на коленях, так, на четвереньках, и попытался отползти подальше. Кара уже что-то там магичела, а я разглядывал девушку, когда она начала стремительно меняться. Весь облик девушки страшно изменился. Хоть и грязные, и не чесаные, но все же густые и красивые волосы превратились в седые редкие космы. Высокий и чистый лоб рассекли бесчисленные морщины. Дивные глаза, глубокого синего цвета, выцвели и оказались обезображены катарактами. Щеки потемнели и отвисли, зубы выпали, обнажая черные десны. Руки ссохлись, и весь облик ее стал напоминать небрежно обтянутый кожей скелет. Несколько секунд замершая… мумия в изумлении смотрела на меня, на себя, а затем лицо ее исказилось болью и ненавистью, в глазах загорелся огонь злобы и она с полузадушенным воплем, скорее походившим на крик обиженного ребенка, внезапно, прямо с пола, из лежачего положения, как-то невозможно изогнувшись, прыгнула на меня.
Я едва успел откатиться в сторону, как на том месте, где я сидел всего одно мгновение назад раздался отвратительный скрежет. Это когти чудовища процарапали камень пола, оставляя на нем глубокие борозды. Сама-собой в моей руке появилась шпага. Ее кончик внимательно отслеживал каждое движение этого существа, постоянно оставаясь направленным ему прямо в сердце, ну, по крайней мере в то место, где оно должно быть у человека.
Чудовище, шипя и рыча, словно животное стоя на четырех конечностях, начало медленно меня обходить, выжидая момента для прыжка. Ото оказалось его ошибкой. Молнией сверкнул кинжал и впился ей в спину, перерубив позвоночник. Рука старого легионера не дрогнула, послав кинжал точно в цель.
Существо еще пыталось встать, извивалось и дергалось, но подобие жизни стремительно покидало его тело. Несколько секунд и чудовище замерло. Я подумал, что все кончено и хотел рассмотреть его поближе, когда глаза твари внезапно распахнулись. Только теперь они были не выцветшие и заполненные катарактой и не ярко-синие как у девочки, теперь это были два черных омута. Тонкая, обтянутая пергаментно-серой кожей рука поднялась и крючковатый, с черным когтем на конце палец указал на меня. А из пасти, вместе с шипением и рычанием раздались слова:
– Я знала, что ты придешь. Я долго ждала. Теперь ты умрешь, а я обрету истинную и полную свободу. Этот Мир станет моим. И не надейся, теперь ты не сможешь сбежать, я найду тебя везде, куда бы ты не сбежал! Даже в другом Мире я буду преследовать тебя. Я жду! А чтобы ты поторопился, я каждую декаду буду посылать в этот Мир своих детей…
9 глава
Глаза твари закрылись, костлявая рука упала, тело еще раз дернулось в агонии, но в помещении еще очень долго звучал каркающий хохот.
Если честно, то я ничего не понял из этого странного спича. Кто-то знал, что я появлюсь в этом Мире, более того, ждал меня и рассчитывает убить, причем ничуть не сомневается в своих возможностях и абсолютно уверен, что я сам приду на заклание. А как может быть связана моя смерть и обретение свободы этим «кем-то»? вопросов море, а ответов… ответов как всегда нет.