Баронесса

От умиления и переполнявшего меня счастья я едва не пустила слезу в людном месте, что не пристало особе моего положения. А ещё особе моего положения не пристало пользоваться общественным транспортом, но кто же знал, что кошельки могут возжелать перекочевать из моего кармана в карман наглого воришки. Имей я в арсенале не только прекрасное знание магии, но и умей ее вовремя и качественно применять, у наглеца не было бы ни единого шанса. В моем воображении кошелёк, на котором стояло охранное заклинание, кусал посторонних за палец или, на худой конец, звонко верещал. В реальности же кошелёк жалостно заскулил только в тот момент, когда воришка развернул пятки в противоположном от меня направлении. Я бросила наглецу вдогонку сковывающее ноги заклинание, но немного не рассчитала расстояние и свалила с ног стоящую рядом женщину почтенного возраста, её собаку и лакея. Пострадавшая заверещала, вокруг собралась толпа зевак, и на сей раз кидаться заклинаниями было уже опасно. Народные волнения никогда не приводили ни к чему хорошему, это мы ещё на первом курсе проходили. Потому мне ничего не оставалось, кроме как спешно ретироваться, воспользовавшись суматохой. Что стало с той женщиной? Да ничего, поверещит, полежит пять минут и отойдёт, в её возрасте даже полезно отдыхать.

После я изучила содержимое сумки и, к счастью, обнаружила, что кошелёк страдал недержанием и скрытым снобизмом, отчего монеты мелкого достоинства рассыпались по дну сумки. На счастье, мне хватало как раз на поездку до вокзала и билет до города, где жили мои тётушка с дядюшкой. Наверное, хватило бы. На практике я всегда пользовалась частным наёмным экипажем и оттого не знала всех трудностей, с которыми сталкиваются простые люди каждый день. Во-первых, невозможно просто взять и зайти со всем своим багажом в общественный экипаж. Придется выбирать, либо впускать внутрь свою собственную особу с небольшой ручной кладью, либо отправлять в путешествие чемоданы. Выбрала я, естественно, первое, взяв с собой лишь свою сумочку и небольшой чемодан с литературой, взятой из родовой библиотеки. Прочее пришлось отослать с носильщиком в гостиницу, вознаградив за труды мелкой монетой и надеясь на то, что он исполнит поручение, а не прикарманит мой гардероб. Чемодан же причинял жуткие неудобства, но бросить достоинство рода я не имела права.

Во-вторых, оказалось, что в общественном экипаже жутко тесно и набивается много народа, о дополнительных кристаллах, отвечающих за смягчение поездки, и речи не ведётся. Поэтому я сидела в углу, зажатая неизвестным количеством тел, держа в объятиях чемодан, сумочку, а на колени мне при очередном повороте или внезапном торможении припадала женщина, неизменно повторяя:

— В тесноте, да не в обиде. Лучше плохо ехать, чем хорошо идти, — и прочие фразочки, которыми себя утешают люди, вынужденные передвигаться таким кошмарным способом.

Я же, как урождённая баронесса Ксанелия Веймар, утешала себя картинами светлого будущего и неизбежного возмещения судьбой в троекратном размере всех тех неудобств, что я претерпевала.

Судьба была ко мне сегодня всё же благосклонна, потому что после получаса езды в экипаже начало становиться просторнее, а последние минут пятнадцать я и вовсе ехала в благородном одиночестве. Экипаж остановился, водитель крикнул «Конечная», помог мне спуститься, пожелал доброй ночи, и пока я приводила в порядок смятое платье и оглядывалась по сторонам, весело укатил на всех шести колёсах прочь.

Оглядываться было на что. Под конечной остановкой действительно понималась «Конечная» остановка… цивилизации, ибо освещена местность была лишь одним кривым фонарём, а чуть поодаль виднелись приземистые здания. Конечная остановка не походила на вокзал, который я знала, она им и не была. И пока я переваривала своим изумлённым сознанием эту шокирующую мысль, вокруг меня носилась какая-то псина, грустным тявканьем вторя моим мыслям. Признаться честно, я уже пожалела о том моменте, когда согласилась приехать в «очаровательный городок близ столицы, дабы отметить окончание академии на вольном воздухе», а после решила побродить по местной ярмарке в поисках неведомо чего, разумно надеясь на толщину кошелька, который у меня украли, и далее по порядку все выше сказанное.