Баронесса Вревская: Роман-альбом

И как хорош был, должно быть, Аполлон Григорьев, когда входил в бальную залу уездного городка в чёрной венгерке и в начищенных сапогах с высокими голенищами, вырезанными под коленями сердечками. Венгерку носил и «Венгерку» написал. В нём и самом была эта цыганщина. В любви, в жизни, в стихах. «Поговори хоть ты со мной, подруга семиструнная. Душа полна тобой одной, а ночь такая лунная...»

В 1870 году в моду ворвался турнюр. Женский силуэт из пышного в боках вытянулся назад — в отлёт. «Специальное приспособление в виде ватной подушечки под платье для формирования особого силуэта». Достоевский рвал и метал по поводу турнюров, сравнивал женское седалище с крупом лошади, изливался желчью на некоторых особ мужского пола, которые готовы молиться на неестественно преувеличенные размеры и непристойный изгиб нижней части женского стана. Более ироничный и мягкий Чехов писал, что мужья и любовники сажают в эти подушечки цепных собак для безопасности. Чем ответил Лев Николаевич на эту дамскую причуду... и пересказывать неловко.

Найдено было даже звукосочетание, передающее шуршание шёлка. Фру-фру. Это слово служило также и для обозначения фривольного поведения. Слова взяты из французской песенки о том, что шелест женской юбки способен потрясти мужскую душу.

Frou-frou, Frou-frou par son jupon la femme,
Frou-frou, Frou-frou de Fhomme thouble Fame.

Турнюры называли фру-фру.

Фру-фру звали лошадь Вронского.

«И многие молились тогда за перчатки, кареты, духи, помаду, шёлковые платья, когда дама садится в кресло, а платье зашумит вокруг её ног и стана».

А какое жалящее, упругое и кокетливое своей краткой строгостью слово — ток. Одна эта маленькая женская шапочка без полей была настоящим произведением искусства. Материал: бархат, шёлк, атлас; гарнировали, то есть украшали, же их живыми цветами, ворохами перьев. Такие шляпки надевались только на выезды или в театр, где можно было встретить и насмерть поразить избранника.

В семидесятые дамы носили костюм «Денис», скроенный по гусарской форме 1812 года. «Гарибальдийки» предпочитали студенты и нигилисты из политических симпатий к Гарибальди. Дамы из высшего света — для шика — одевались даже и под «нигилисток» — в синие платья и чулки. Промелькнули манто «сара» в честь актрисы Бернар, манто «Скобелев» — с узкими рукавами и отделкой мехом по бортам в стиле русского национального костюма.

Да, о многом говорила одежда в XIX веке. Каждый одевался согласно своей социальной принадлежности, и Акакий Акакиевич и мечтать бы о шинели не мог, не будь он титулярным советником. Не опоздал ли ты в дом женихом? Не поторопился ли (девица ещё в добрачном возрасте), есть ли у хозяйки дети, какие её годы, и пахнет ли приданым? — всё по одёжке.

Рассматриваю пожелтевшие картинки в модных журналах. Они — как бабочки, эти нарядные грациозные дамы, кавалеры и дети. Их наряды из области искусства — изящны и поэтичны. Их голоса красивы, ведь каждый из них может сесть за рояль и пропеть романс или арию; певуча их речь, обогащённая знанием языков, и так же изящна кажется их жизнь, изысканны мысли и поступки. Пролистываю страницы, пытаясь и за ними увидеть баронессу, приблизиться к ней. Ведь и она стояла у зеркала, придерживала булавки губами; и свистел узкий шёлк, цепляясь за крючки корсета, когда она натягивала платье. И стан в блестящем шёлку казался облитым медью.

Носила ли Вревская турнюр? Неизвестно. Но она надела куда более смелый костюм, который модницы не решались примерить. Его цвета: красный и белый. Чистота и кровь. Костюм сестры милосердия. И ведь, возможно, не без кокетства прикалывала фартук к юбке, смотрелась в зеркало; ну так это — до первого раненого, до первой самостоятельной стирки смятой, измазанной кровью и гноем, грязной солдатской одежды.

Да, она молодая красивая женщина, и если играла немного — отдадим ей должное, — доиграла до конца.

Зачем Вы пошли на эту войну, Юлия Петровна? Не должны женщины ходить на войну... хотя что может быть глупее рассуждений: должны, не должны. Когда дело сделано, судьба состоялась. И не хочется говорить только о жертве. Юлия Вревская ушла на войну на красных каблучках и стала легендой. Прекрасное мгновение века.

ВОКРУГ ДА ОКОЛО...

«1841 год. Из Одессы отправлен первый

русский пароход «Нахимов» с грузами хлеба

через Суэцкий канал, который прошёл

благополучно 23 февраля и обратно 11 апреля».

(Из записок коллежского асессора К. В. Пупарева)

Так уж вышло, что прожила баронесса на свете Вревской почти столько же, сколько и Варпаховской. О ней писали: «...дочь прославленного генерала...» Если генерал такой прославленный, достаточно взять одну из справочных книг (гербовник, дворянские рода, придворную или наградную) и всё узнать...