Барраяр

— Опасная иллюзия. Ку, подумай хорошенько. Если громилы Фордариана снова ее схватят, пощады не будет: ни ей, ни тебе, ни младенцу. «Большая безопасность» здесь не при чем. Если лишь фатальная неизбежность, логика и неободимость не терять головы.

Он вздохнул. — Постараюсь, миледи.

— Мало «стараться». Падма Форпатрил старался. Нет, ты справишься , Ку.

Куделка медленно кивнул. — Слушаюсь, миледи.

Ботари отправился подыскать в запасах «мадам» какую-нибудь одежду, подходящую для новой роли Ку — бедного молодого мужа и новоиспеченного отца. — Клиенты всегда хоть что-то отставляют, — сказал он. Корделия гадала, что он сможет подобрать из уличной одежды для леди Форпатрил.

Куделка понес Дру и Элис поесть. Он вернулся вскоре с весьма унылой визиономией и снова присел рядом с Корделией. Какое-то время он молчал, потом произнес: — Кажется, я понял, почему Дру так тревожилась насчет беременности.

— Правда?

— Леди Форпатрил прошла через такое, что в сравнении мои собственные болячки кажутся… жалкими. Господи, это, наверное, было жутко больно.

— М-да. Но боль длится лишь день. — Корделия потерла свой шрам на животе. — Или пару недель. Нет, я думаю, дело в другом.

— Но в чем же?

— Это… трансцендентальное действо. Сотворение жизни. Я думала об этом, когда носила Майлза. 'Этим мы приносим в мир смерть'. Рождение, смерть, а между ними — боль и желание ее преодолеть. Я не понимала этих восточных мистических символов, вроде Кали, Смерти-Матери, а потом до меня дошло, что в этом нет никакой мистики, не больше, чем в любом животном начале. Случайность по-барраярски запускает цепочку последствий, которые уже не остановить. Наши дети меняют нас… рождаются они на свет или нет. И хотя твой ребенок на этот раз оказался лишь плодом воображения, Дру эта перемена затронула. А тебя?

Ку озадаченно покачал головой. — Я о таком не задумывался. Просто хотел быть нормальным. Как другие мужчины.

— Инстинкты у тебя верные. Но одних инстинктов недостаточно. Ты не мог бы хоть раз заставить свои инстинкты и свой разум работать вместе, а не бороться друг с другом?

Ку фыркнул. — Не знаю. Не знаю, как к ней теперь подступиться. Я уже извинялся.

— У вас двоих так и не наладились отношения, да?

— Да.

— Знаешь, что меня беспокоило больше всего, пока мы сюда ехали? — спросила Корделия.

— Нет…

— Что я не попрощалась с Эйрелом. Если… что-нибудь случится со мной — или с ним, если уж на то пошло, — между нами так и останется навсегда нечто невыясненное, незавершенное. И способа исправить это уже не будет.

Ку что- то промычал и еще сильней ссутулился в кресле.

Корделия немного подумала. — А ты пробовал что-нибудь, кроме извинений?. Например, «Как твои дела?», «Все ли в порядке?», «Чем тебе помочь?», «Я люблю тебя». Классические, короткие слова. И, кстати, в основном вопросы. Показывают интерес к завязыванию беседы, понимаешь?

Он печально улыбнулся. — По-моему, она вообще не хочет со мною разговаривать.

— Предположим… — Корделия склонила голову и невидящим взглядом уставилась вдоль коридора. — Представь, что той ночью не случилось нападения. Вы не запаниковали. И этот идиот Ивон Форхалас не прервал вас своим шоу ужасов. — «Ох, как больно думать, что все могло быть и так». — Вернемся к самому началу. Вот вы двое, радостно… милуетесь. — «Миловаться» — это было эйреловское слово, и это воспоминание тоже кольнуло болью. — Потом расстаетесь друзьями, на следующее утро просыпаетесь, ваша любовь требует продолжения и… что делают на Барраяре потом?

— Сватовство.

— Что?

— Ее родители, или мои, нанимают сваху. И она, э-э, все устраивает.

— А ты что делаешь?

Он пожал плечами. — Назначаю день свадьбы и плачу по счетам. Хотя чаще платят родители.

Неудивительно, что парень в недоумении. — Так ты хочешь жениться? А не просто переспать?

— Да! Но… миледи, я лишь полчеловека, в свои лучшие дни. Ее семья поднимет меня на смех, как только увидит.

— А ты знаком с ее родными? Они тебя когда-нибудь видели?

— Нет…

— Ку, ты сам слышишь, что несешь?

Он устыдился и покраснел. — Ну…

— Сваха. Ха. — Корделия встала.

— Вы куда? — нервно спросил Ку.

— Сватать, — ответила Корделия твердо. Уверенным шагом она прошла по коридору до двери леди Форпатрил и заглянула в комнату. Дру сидела в кресле, наблюдая за спящей. На прикроватном столике стояли нетронутыми пиво и бутерброды.

Корделия проскользнула в комнату и мягко прикрыла дверь. — Знаешь, — тихо подсказала она, — хороший солдат никогда не упустит случая поесть и поспать. Никогда не знаешь, когда тебя снова поднимут по тревоге и когда выпадет новая возможность перекусить.

— Я не голодна. — Дру была тоже напряженной, как сжатая пружина, словно попала в мысленную ловушку и не знала, как выбраться.

— Хочешь об этом поговорить?

Девушка неуверенно нахмурилась, но отодвинула кресло от кровати в дальний угол комнаты. Корделия поставила свой стул рядом.

— Сегодня вечером, — тихо произнесла Дру, — я первый раз побывала в настоящем бою.

— Ты отлично справилась. Выбрала позицию, быстро стреляла…

— Нет, — горьким жестом отмахнулась Друшнякова. — Не справилась.

— Да? А мне показалось…