Барраяр

— Я отнесу ее к Сиглингу и закажу новые ножны, — пообещала Корделия.

СБшники расступились перед личным помощником адмирала Форкосигана. Ку повел Корделию, Ботари и Дру внутрь базы. Корделия крепко затянула завязки пакета и повесила шнурок на запястье…

— Мы идем вниз, на штабной этаж. Весь последний час адмирал провел на закрытом заседании. Вчера к нам тайно прибыли двое старших командующих Фордариана. И ведут переговоры о том, чтобы его продать. На их содействии строится самый удачный план спасения заложников.

— Об этом они пока не знают? — Корделия подняла пакет.

— Не думаю, миледи. Вы только что изменили все. — Его усмешка теперь была свирепой, а неровный шаг сделался тверже.

— Думаю, спасательная операция нам еще потребуется, — вздохнула Корделия. — Даже потерпев поражение, фордариановцы остаются опасны. Еще опаснее, потому что они в отчаянном положении. — Она подумала о форбарр-султанской гостинице, где, насколько она знала, до сих пор держали малышку Елену. Заложники рангом поменьше. Сможет ли она убедить Эйрела выделить на их освобождение побольше сил? Увы, что бы она ни свершила, солдаты без работы не останутся. «Но я старалась. Боже, я старалась».

Они спускались все ниже и ниже, к мозговому центру Базы Тейнери. Наконец, они добрались до охраняемого конференц-зала, у дверей которой стоял наизготовку вооруженный взвод. Махнув рукой, Куделка провел их мимо охраны; дверь отъехала в сторону, чтобы снова закрыться у них за спиной.

Корделии предстала живописная сцена: все сидевшие за большим полированным столом уставились на вошедших. В центре, разумеется, сидел Эйрел, Иллиан и граф Петр — по обе стороны от него. Там же был и премьер-министр Фортала, и Канзиан, и еще несколько старших штабных офицеров в парадных мундирах. Напротив сидели потенциальные перебежчики, дважды изменники, со своими адъютантами. Уйма зрителей. Она предпочла бы остаться с Эйрелом наедине, избавиться от всей этой толпы.

«Скоро». Эйрел в молчаливой муке смотрел ей в глаза, потом на его губах мелькнула ироническая усмешка. Этого хватило; в груди Корделии разлилось тепло надежды и уверенности в нем. Никакого больше льда. Все будет хорошо. Они снова дышали в унисон, и никакие слова и объятия не могли бы сообщить это явственнее. Наши объятия впереди, обещали ей серые глаза. И Корделия тоже улыбнулась — впервые за… сколько дней?

Граф Петр хлопнул ладонью по столу. — Боже правый, женщина, где ты была? — воскликнул он сердито и яростно.

На нее накатил приступ безрассудного сумасшествия. Она оскалилась графу в ответ с не меньшей яростью и приподняла пакет. — Ездила по магазинам.

На мгновение старик чуть было ей не поверил; по его лицу вихрем пронеслись противоречивые чувства: изумление, недоверие и, наконец, гнев, когда до него дошло, что над ним издеваются.

— Хотите взглянуть, что я купила? — продолжила свою черную шутку Корделия. Она рывком раскрыла мешок, и голова Фордариана покатилась по столу. К счастью, кровоточить та перестала уже несколько часов назад. Голова остановилась прямо перед графом, скалясь на него и глядя мертвыми глазами.

Петр разинул рот, Канзиан подскочил, офицеры разразились проклятиями, а один из предателей отпрянул с такой силой, в буквальном смысле свалился со стула. Фортала закусил губу и изумленно поднял брови. Куделка, гордясь своей ролью в режиссуре этого исторического момента, когда одна женщина взяла верх над целой толпой мужчин, положил шпагу на стол в качестве дополнительной иллюстрации. Иллиан фыркнул, и торжествующая улыбка расплылась у него на лице, несмотря на шок.

Эйрел был безупречен. Он лишь на мгновение расширил глаза, а потом оперся подбородком на сцепленные шалашиком пальцы и поглядел через плечо отца с выражением хладнокровного любопытства.

— Ну, конечно же, — выдохнул он. — Любая фор-леди ездит за покупками в столицу.

— Я заплатила за нее слишком дорого, — призналась Корделия.

— И это в русле традиций. — Сардоническая усмешка утвердилась на губах Форкосигана.

— Карин погибла. Застрелили в суматохе. Я не смогла ее спасти.

Над этим шутить не стоило, и Эйрел разжал ладонь стряхивая с пальцев чуть было не произнесенную шутку. — Понимаю.

Они переглянулись. «Ты в порядке?» спросил он одними глазами и явно прочитал ответ: «Нет».

— Джентльмены, не будете ли вы так добры оставить нас на несколько минут? Я хотел бы побыть наедине с женой.

В топоте ног и скрипе отодвигаемых стульев Корделия расслышала, как кто-то пробормотал: — Храбрец…

Корделия смерила пятившихся от стола фордариановцев свирепым взглядом. — Офицеры. Советую вам, когда совещание возобновится, сдаться безо всяких условий на милость лорда Форкосигана. Возможно, у него она еще осталась. — «У меня — нет», подразумевалось продолжение. — Я устала от вашей дурацкой войны. Заканчивайте ее.

Петер осторожно обогнул невестку. Корделия с горечью ему улыбнулась, он неохотно скривился в ответ. — Похоже, я тебя недооценил, — пробормотал граф.

— И не пытайтесь больше… перебежать мне дорогу. Держитесь подальше от моего сына.