Барраяр

— Не думаю, что мы теряем кого-то ценного, это же караван-сарай, — сухо заметил Петр.

— А почему нет? У них тот же генный набор, что и у вас, — указала Корделия на очевидную, с ее точки зрения, вещь.

Граф чопорно выпрямился. — Дорогая моя девочка, ну, конечно же, нет! Наша семья — это форы в девятом поколении.

Корделия подняла брови. — Откуда вам знать, если генетический анализ у вас применяется только последние восемьдесят лет?

На лице и начальника охраны, и лакея появилось одинаковое особо чопорное выражение. Лакей еще и губу прикусил.

— Кроме того, — рассудительно добавила она, — если вы, форы, в прошлом гуляли на стороне хоть наполовину так бурно, как это подразумевается во всех читанных мною историях, то процентов девяносто населения уже несет в себе форскую кровь. Кто знает, что у вас за родственники по мужской линии?

Форкосиган рассеянно прикусил край салфетки. Глаза его прищурились в смехе, но в остальном выражение лица было точь-в-точь, как у лакея. — Корделия, нельзя прямо так за завтраком заявлять, что мои предки были незаконнорожденными. На Барраяре это — смертельное оскорбление.

«А где это заявлять можно?» — А-а. Наверное, я никогда этого не пойму. Ну, неважно. Вернемся к Куделке и Ботари.

— Именно. Продолжайте, дежурный.

— Да, сэр. Ну, сэр, мне сказали, что они оттуда возвращались примерно в час ночи и наткнулись на банду местных хулиганов. Лейтенант Куделка был слишком хорошо одет, а тут еще его походка и трость… в общем, он привлек их внимание, подробностей я не знаю, но сегодня утром доложили о четверых погибших и троих в госпитале, это не считая тех, кому удалось уйти.

Форкосиган еле слышно присвистнул сквозь зубы. — Какие повреждения у Ботари и Куделки?

— Они… у меня еще не официального рапорта, только слухи.

— Ну, говорите.

Офицер нервно сглотнул. — У сержанта Ботари сломана рука, несколько ребер, внутренние повреждения и контузия. У лейтенанта Куделки переломы обеих ног и множество, э-э, ожогов от шокера, — договорил он совсем тихо.

— Что?!

— Очевидно — я так слышал — у нападавших была пара высоковольтных шоковых дубинок, и они обнаружили, что шокер вызывает… некие любопытные эффекты в его имплантированных нервах. Когда ему сломали обе ноги, то еще некоторое время его… обрабатывали. Вот почему люди коммандера Иллиана их схватили. Нападавшие не смылись вовремя.

Корделия отодвинула тарелку. Ее трясло.

— Слухи, да? Что ж. Свободны. И проследите, чтобы коммандер Иллиан явился ко мне немедленно, как прибудет. — Выражение на лице Форкосигана было задумчивым и мрачным.

Для графа настал момент горького торжества. — Паразиты! — с нажимом заявил он. — Пора их оттуда выжечь.

Форкосиган вздохнул. — Войну легче начать, чем закончить. Не сегодня, сэр.

* * *

Иллиан присоединился к Форкосигану через час, в библиотеке, чтобы доложиться тому устно и неофициально. Корделия последовала за ними, села и приготовилась слушать.

— Уверена, что ты хочешь это слышать? — спросил Форкосиган тихо.

Она покачала головой. — После тебя они двое — мои самые близкие друзья. Лучше я буду знать, чем гадать.

Краткое изложение из уст начальника охраны оказалось приемлемо точным, но Иллиан, уже поговоривший с Куделкой и Ботари в Имперском госпитале, добавил к рапорту множество подробностей в совершенно откровенных терминах. Его мальчишеская физиономия этим утром выглядела необычно старой.

— Очевидно, вашему секретарю безумно захотелось женщину, — начал он. — Почему он выбрал в качестве местного гида именно Ботари, я понятия не имею.

— Нас только трое выживших с «Генерала Форкрафта», — объяснил Форкосиган. — И это связывает. Хотя Ку с Ботари всегда превосходно ладили. Может, он будит в Ботари подсознательные отцовские инстинкты. Ку очень чистый, порядочный мальчик… только не говорите ему, что я это сказал, он примет за оскорбление. Всегда отрадно видеть, что такие люди есть на свете. Хотя лучше бы он пришел за советом ко мне.