Барраяр. Книги 1-17

— Я бы его сделал, — отрезал он, явно продолжая спор, — если бы ты не примчалась и не заорала…

— О, да! — ответно огрызнулась Дру, — ты уж извини, но мне по-другому кажется. По-моему, это он тебя сделал и свалил на землю. Если бы я не заметила его ноги, когда он лез на стену…

— Тихо все! Лорд Форкосиган здесь, — прошипел кто-то из СБшников. Вся группа повернулась — и попятилась, как один человек, увидев его лицо.

— Как он проник… — начал Форкосиган и смолк. На пленнике была черная армейская полевая форма. — Надеюсь, это не один из твоих людей, Иллиан? — Его голос скрежетал, точно металл по камню.

— Милорд, он нам нужен живым для допроса, — неуверенно произнес за плечом лорда-Регента Иллиан, почти загипнотизированный тем же взглядом, от какого только что отшатнулся охранник. — Это может быть частью заговора. Вы не…

Тут пленник обернулся. Охранник дернулся было впечатать его снова лицом в стену, но Форкосиган жестом остановил его. В эту секунду Корделия стояла у мужа за спиной и не видела его лица, но смертоносное напряжение отпустило закаменевшую спину, и ярость словно утекла, оставив за собой грязный илистый осадок боли. Над черным воротником без знаков различия она увидела искаженное яростью лицо Ивона Форхаласа.

— Ох, ну не оба же! — выдохнула Корделия.

Дыхание Форхаласа участилось от ненависти, когда он воззрился на свою предполагаемую жертву.

— Ублюдок. Хладнокровный ублюдок. Сидел там, равнодушный, как камень, когда ему голову рубили. Ты почувствовал хоть что-то? Или наслаждался, милорд Регент? Я поклялся, что до тебя доберусь!

Форкосиган долго молчал, потом подался ближе, опершись ладонью о стену рядом с головой Форхаласа, и хриплым шепотом произнес: — Ты не попал в меня, Ивон.

Форхалас плюнул ему в лицо; слюна окрасилась кровью из разбитых губ. Но Форкосиган даже не шевельнулся, чтобы стереть плевок. — Ни в меня, ни в мою жену, — продолжил он ровным и мягким тоном, — а вот в моего сына — да. Ты мечтал о сладости мести? Ты ее получил. Посмотри в ее глаза, Ивон. Можно утонуть в этих серых, как море, глазах. Мне предстоит смотреть в них ежедневно до конца моих дней. Так упивайся этим мщением, Ивон. Ешь. Пей. Лелей его. Закутывайся в него на ночь. Оно все твое. Пусть оно будет твоим. А я им наглотался досыта, и меня уже вывернуло.

Лишь тогда Форхалас впервые посмотрел поверх его плеча на Корделию. Она подумала про ребенка в своем животе, про то, что тонкие хрящики между его хрупкими костями, возможно, уже начали разрушаться и гнить — но не смогла возненавидеть Форхаласа, как ни пыталась. Она даже не могла сказать, что не понимает его поступка. У Корделии возникло чувство, словно она способна сейчас увидеть его раненую душу так же, как врач видит телесные дефекты с помощью диагностического сканера. Каждый ее вывих, разрыв, ссадину эмоций, каждую зарождающуюся раковую опухоль обиды, а поверх всего этого — зияющую рану от смерти брата, точно подсвеченную красным перед ее внутренним взором. — Он не наслаждался, Ивон, — произнесла Корделия. — Чего ты от него ждал? Ты сам-то знаешь?

— Каплю человеческой жалости — огрызнулся тот. — Он мог спасти Карла. Даже тогда мог. Это было первым, о чем я подумал, когда его увидел.

— Боже, — выдохнул Форкосиган. Ему подурнело при этих словах от мгновенного видения пробудившейся и разбитой надежды. — Я не устраиваю спектаклей вокруг человеческой жизни, Ивон!

Форхалас выставил перед собою ненависть, точно щит. — Пошел к черту.

Форкосиган вздохнул и оттолкнулся от стены. Доктор все медлил загнать их с Корделией в машину, ожидающую поездки в Имперский Госпиталь. — Забирай его, Иллиан, — сказал он устало.

— Погодите, — перебила его Корделия. — Мне нужно знать… нужно у него спросить одну вещь.

Форхалас смерил ее угрюмым взглядом.

— Чего ты хотел добиться? Я имею в виду, выбирая именно это оружие? Этот яд?

Он отвел глаза и уставился в дальнюю стену. — Он просто попался мне под руку, когда я проходил по арсеналу. Я подумал, что вы его не опознаете, а пока привезут противоядие из госпиталя, пройдет время…

— Ты снял с меня тяжесть, — прошептала она.

— Противоядие доставили из дворца, — пояснил Форкосиган. — Это вчетверо ближе. У императорских врачей есть все. А что до опознания… я был при подавлении Карианского мятежа. Примерно в твои годы или чуть моложе. Запах заставил вспомнить. Как мальчишки выхаркивали легкие красными комками… — Форкосиган, казалось, погрузился в прошлое.

— Я не хотел убивать именно вас. Вы просто оказались между мною и им. — Форхалас, не глядя, показал на ее распухший живот. — На это я не рассчитывал. Я собирался убить его. Но я даже не знал доподлинно, что вы по ночам спите в одной комнате. — Он смотрел куда угодно, только не в лицо Корделии. — Я не подумал, что убью вашего…

— Посмотри на меня, — выдавила она осипшим голосом, — и скажи это слово вслух.

— … ребенка, — едва слышно проговорил Форхалас и вдруг разразился внезапными, потрясенными всхлипываниями.