Барс

Девочки на какое-то время отставили корзины в сторону. Волика схватила с тёплой печки шерстяную курточку, спешно нацепила ту на себя и застегнула деревянные пуговицы. После этого девушка надела утеплённые оленьими шкурами штаны, затем – сапоги, плотные настолько, что не промокнут даже если стоять ногами в реке.

Как для Пернатых, Волика одевалась весьма легко. Она почти не мёрзла и могла себе позволить выходить на улицу без шапки – это в их-то лютую зиму! Младшая из сестёр куталась во всевозможные шубы, кофточки и курточки, но этого не хватало, чтобы согреться. Тонкое личико Ворины в утепляющем обмундировании смотрелось комично – собственно, так выглядели почти все Пернатые, но не из цели повеселить сородичей. В горах без тёплой одежды замерзали насмерть.

Схватив в руки тяжёлые корзины, сёстры выбежали на улицу. Чем ещё примечателен их дом? Что ж, здесь царила вечная зима.

Такого понятия как «лето» для этого мира просто не существовало, как и «весны», «осени». Скалистые склоны и уступы всегда прятались под пушистой шапкой снега, ветер пробирал до дрожи, а мороз щипал кожу. Наверное, странно для людей обосновываться в таком неприветливом месте, как горы. Но Пернатые рассуждали иначе, поэтому племя считало это место своим домом, родным и любимым. Единственным.

Холод дал о себе знать, стоило ступить за порог. Волика вырвалась вперёд, гордо расправилась и вышла на дорогу: теснившиеся деревянные дома образовывали одну из трёх вытянутых улиц на этом берегу деревни. Собственно, широкая улица отличалась от высоких сугробов разве что тем, что снег на ней Пернатые старательно вычищали. Вот и сейчас по дороге спешили их соплеменники.

День выдался удивительно приятным: солнце красовалось в лазурном небе обыкновенно гордо, а освещаемый им снег вспыхивал искристо-белым пламенем. Даже смотреть на сугробы порой было больно – они слепили глаза, из-за чего приходилось постоянно жмуриться.

Проходящие мимо сестёр люди приветливо улыбались, а девушки кивали им в ответ. Деревня была не такой уж большой – хотя по меркам Пернатых одной из самых крупных, – так что все здесь знали друг друга поимённо и всегда приветствовали при встрече. Оттого путь по широкой заснеженной улице превращался в радостную встречу с племенем – Волике нравилось ощущение сопричастности. Всё ведь так и было.

– Доброе утро, Воробьи, – по имени рода обратилась к ним молоденькая врачевательница. Волика кивнула в ответ:

– Доброе утро, Синора.

Примерно такими же были приветствия при каждой встрече:

– Приятного дня, Волика и Ворина!

– Вам тоже, уважаемый Физатай.

– Хорошего настроения, девочки.

– А вам счастливой охоты!

Улица начала подходить к концу, и к их тропе присоединились сразу три соседних, сливаясь в одну. Теперь снежная дорога расстелилась вдоль широкой бурной реки, вода которой изгибалась чёрными лентами. Похожая на ночное небо, в котором изредка проглядывали светлые полосы густой пены, эта горная река звалась у Пернатых Большой Кормилицей. Именно вокруг неё строилась жизнь всей их деревни, недаром звавшейся Речной: по Большой Кормилице передвигались, в ней же ловили рыбу, черпали воду. Племя гордилось могучей рекой, по праву считая её своей.

Через реку тянулся деревянный мост. Длинные столбы, поддерживавшие прочную площадку, упирались прямо в воду: чёрная поверхность сопротивлялась человеческим надстройкам, бурлила и шипела, пытаясь снести с места чужеродные колонны. Те стояли достаточно крепко. Подобных мостов в деревне было всего три, и сейчас девушки переходили по одному из них. Сейчас сёстры направились на самый оживлённый берег, где происходили все товарообмены.

Люди в тёплых шубах появлялись на пути всё чаще, а морозный воздух заполонил приглушённый ропот торговцев и покупателей. Девушки проходили мимо вытянутых лавочек. Деревянные строения располагались одним протяжённым рядом и отделялись друг от друга тонкой перегородкой, больше походившей на штору, нежели на полноценную стену.

Пернатые менялись всевозможными товарами, начиная с рыбы и заканчивая оружием. Цель происходивших сделок состояла в получении большей выгоды, однако оппоненты не давали себя обманывать. Спустя какое-то время препирательств обмен получался вполне равноценным – ну, в большинстве случаев. Без должного навыка красноречия обвести вокруг пальца мог любой пронырливый торговец. К примеру, взять больше положенного или наоборот, дать меньше взамен. Оттого так суетилась их тётя, отдавая в руки племянницам двадцать банок папоротникового варенья: оно ценилось очень высоко, а Клёдер любил не докладывать обещанной рыбы.

Вот показался и он. Волика и Ворина через толпу прорвались к крайней левой лавке; в нос ударил сильный запах рыбы. Он не вызывал какого-либо отвращения, ведь Пернатые в основном питались именно ей: охота в горах была делом сложным и опасным, тем более что в ней у них имелись безжалостные конкуренты.