Изваяние над инструментом представляло собой огромную голову мавра со свирепо вытаращенными глазами. В открытом, как слуховое окно, рту виднелся ряд зубов, борода из конского волоса длиной в метр развевалась по воздуху из-за сквозняка. Два кольца из белого стекла толщиной в грушу были продеты в уши и выкрашены красной краской, голову покрывал широкий тюрбан. Происхождение этого столь же странного, сколь и смешного произведения не объясняла ни одна легенда. Вряд ли хотя бы один барселонец мог вразумительно ответить на вопрос, зачем нужен образ иноверца в христианском храме, тем более рядом со склепом, где в саркофаге лежали мощи святой Евлалии. Сегодня, если опустить 50-центовую монетку в щель, гробница святой освещается тусклыми огнями. За несколько веков существования интерьер собора почти не изменился. В главном зале по-прежнему мрачно и прохладно от каменных, неровно выложенных плит. Как и раньше, в нем не чувствуется простора и легкости, к которому всегда стремились архитекторы. Заметно, что в данном случае им помешал ряд обстоятельств, прежде всего теснота, ведь большую часть главного нефа занимают хоры. Убранство, по испанской традиции богатое и пышное, здесь явно избыточно. Впечатлению целостности препятствует недостаток освещения. Солнечные лучи, проходящие сквозь окна боковых капелл, галереи и разноцветные витражи, выхватывают из темноты лишь отдельные элементы, не затрагивая всей конструктивной системы.
Тем не менее и внешний вид, и техника возведения барселонского собора заслуживают внимания, поскольку итогом многовековых усилий стал уникальный памятник, воплотивший в себе все характерные черты каталонской готики. Через несколько десятков лет его композиция и основные конструктивные принципы нашли воплощение в формах других храмов Барселоны.
Начатая в 1311 году капелла Санта-Агеда воздвигнута архитектором Бертраном Рикером на остатках римских оборонительных стен. Немного позже в городе появились однонефные готические церкви Санта-Мария дель Пино и Сант-Жуст-и-Пастор. Знаменитая не меньше собора церковь Санта-Мария дель Мар была торжественно заложена 25 мая 1329 года и всего за полвека приобрела законченный вид. Уже тогда это великолепное сооружение признавалось лучшим в Испании, а впоследствии получило славу шедевра готической архитектуры. Площадку для строительства выбирали духовные отцы Барселоны, уверяя, что именно здесь умерла великомученица Евлалия. Второй по величине городской храм по значению не уступал кафедральному собору, хотя его просторные залы не предназначались для пышных торжеств.
Строительство Санта-Мария дель Мар велось только на пожертвования, причем благотворителями выступали далеко не самые знатные жители Барселоны. Средства на благое дело давали купеческие фамилии, промышленники, торговцы, владельцы судов, а также многочисленные корпорации города, в том числе и союз портовых грузчиков. То, что идея возведения «своей» церкви принадлежала незнатным членам общества, подтверждает убранство входной двери: на огромных дубовых створках помещены бронзовые рельефы с изображением рабочих.
Романо-готический облик храма связан с именами зодчих Жауме Фабре и Беренгера де Монтегута. Фасад имеет трапециевидную форму, замкнутую по сторонам двумя башнями без шпилей. Вместо высоких готических крыш решено было устроить плоское покрытие. Четкие горизонтальные тяги, открывая тело здания, усиливают впечатление цельности. Декоративное убранство народной святыни крайне сдержанно, что вряд ли связано с недостатком средств. Центром композиции является украшенный скульптурой и резным вимпергом (остроконечным фронтоном) портал, который выглядит так, словно приставлен к каменной плоскости. Во втором ярусе царит самый яркий элемент готического искусства – огромная готическая роза, здесь пленяющая изысканным лаконичным рисунком.
Выгодно отличаясь от подобных ей сооружений, церковь Санта-Мария дель Мар удивляет романской массивностью форм, отсутствием в них динамики, но главное – непривычной для готики выразительностью больших, свободных от декора плоскостей. Все эти черты вовсе не являются недостатком, ведь художники Барселоны не отрицали красоту, но и не стремились к ее крайним воплощениям и тем более не забывали о том, что внутренняя суть всегда господствует над внешностью. Они создавали не картинку со сложным декором, а цельный образ, наделенный содержанием и соответственно украшенный.
Наружные стены Санта-Мария дель Мар опираются на контрфорсы, которые в ином случае располагались бы внутри. Интерьер церкви раскрывается сразу, покоряя строгой и вместе с тем радостной красотой.