Барский театр

А так как звери, как правило, передвигались по чащобе, то этот зимний труд у зоологов отнюдь не был легким. Единственное что они позволяли себе в качестве отдыха — так это получасовое чаепитие где-нибудь под елкой.

Многочисленные лыжни — следы их интенсивной работы — расчертили всю тайгу. Именно из-за их переплетения приключилась история, следствием которой было похищение у Советской армии очень хорошего топора.

В зимние студенческие каникулы Саша решил отдохнуть от московской суеты в вологодской глубинке. Он отправил телеграмму Олегу с просьбой его приютить. Олег написал ответное письмо с объяснением, как лесной дорогой добраться до их «базы».

В назначенный день зоологи попросили Михаила Панкратьевича — хозяина дома одной полузаброшенной вологодской деревни, в котором они остановились, принять московского гостя, а сами, как всегда, ушли на маршрут.

Когда они вернулись, оказалось, что Саша не приехал. Евгений Николаевич и Олег решили, что какие-то обстоятельства не позволили ему вырваться в тайгу.

На следующий день зоологи на рассвете снова отправились в лес. В нескольких километрах от деревни они наткнулись на стоящую прямо у лыжни припорошенную снегом палатку.

Около нее виднелись воткнутые в сугроб широкие лыжи, кострище и поленница дров. Рядом с ней лежал сломанный топор. Топорище было целое, а обух лопнул.

Но исследователей привлек внимание не сломанный топор, а голые ступни, выглядывающие из полотняного жилища. Олег по ним узнал человека. Это был Саша.

Олег постучал лыжной палкой по крыше палатки.

— Живой? — спросил он.

— Живой, — ответил ему изнутри брезентового домика скрипучий голос. — Я слышал, как вы подъехали. Не спится под утро. Прохладно.

— Это заметно по твоим синим конечностям, — сказал Олег.

— Вечером тепло было, даже жарко, — произнес невидимый Саша. — Я даже из спальника вылез.

Палатка заходила — вероятно, Саша там одевался.

— Ну, ты и проводник! — продолжал разглагольствовать Саша, — так дорогу описал, почище Ивана Сусанина.

С этими словами он, наконец, вылез наружу.

— Чай кипятите — вон дров сколько. А я пока рюкзак соберу.

Евгений Николаевич быстро развел костер и поставил на огонь котелок.

— А это что? — показал Евгений Николаевич на сломанный топор.

— Некачественное изделие. На обухе с перекалом. Топорище я сам делал. Оно и не подвело. А сталь плохая. В следующий раз буду выбирать. Хорошо, что я дрова успел нарубить. А то холодновато все-таки.

— Почему же ты деревню не нашел? — спросил, морщась от дыма, Олег, — до нее всего три километра.

— А это ты так объяснял, как ее найти. Написал — иди, мол, по нашей лыжне, больше на широких лыжах здесь не ходят. И придешь. А вы, я вижу, тут так волков гоняли, что весь лес в тропах. Поди разберись, какая к деревне выведет. Я поискал-поискал, а потом смотрю — смеркается, лучше я в своей палаточке, да в своем родном спальничке переночую. Развел костер, поужинал и на боковую. Только вот топор сломал.

— Не холодно было? — спросил, разливая горячий чай по кружкам, Евгений Николаевич.

— А у меня спальник зимний. Из верблюжьей шерсти. Тяжеловат, зато спать везде тепло.

Зоологи тем временем попили чаю, Саша взвалил себе на спину свой огромный рюкзак.

— Иди по нашей свежей лыжне. Дойдешь к деревне. Крайний дом. Спросишь Михаила Панкратьевича. Он тебя приютит.

— Нет, я лучше с вами похожу. Разомнусь, тайгу посмотрю.

— Ну, как знаешь, — и Евгений Николаевич, а за ним Олег пошли по лосиным и волчьим следам. Шествие замыкал Саша.

Шли они недолго: через километр Олег нашел растерзанную волками лосиху.

Олег и Михайлин встали в стороне, а более опытный Евгений Николаевич стал внимательно обходить место трагедии, для того чтобы понять, какую тактику в этом случае применяли волки и как защищался лось.

Потом он позвал своих молодых коллег, доложил им результаты исследований и предъявил все четыре конечности лосихи, на которых оставалось еще порядочно мяса.

Саша посмотрел на них, достал нож и стал обрезать то, что оставили им волки.

— Ты что делаешь? — забеспокоился Евгений Николаевич.

— Мясо обрезаю. Вечером суп сварим.

— А волки? — продолжал волноваться Евгений Николаевич. — Они ночью придут доедать, а им есть нечего.

— Другого лося задавят, — равнодушно отвечал Саша.

— Но это уже не чистый эксперимент, — возразил Евгений Николаевич, — это уже артефакт. Антропогенный фактор.

— А вот и им есть что поесть, — сказал Саша, показывая на не замеченную Евгением Николаевичем и Олегом еще одну ногу лося. Пятую.

Пристыженные следопыты оставили Сашу за мясницким занятием, раскопали снег на месте трагедии и обнаружили остатки еще одного лося, поменьше.

Евгений Николаевич с Олегом пошли дальше, а Саша погрузил мясо в свой рюкзак и отправился в деревню, к Михаилу Панкратьевичу. Варить суп.

* * *

Олег думал, что бездонный бидон наконец-то опорожнился. Но оказалось, что он ошибся. Саша вытащил из алюминиевой емкости аккуратную тугую связку тросиков.

— Вот, — сказал он Олегу. Для потасков. На весь путик хватит.