Барвиха

Однако всё это потихоньку прекращалось. В один прекрасный день я увидел, что в сотке новенький кладовщик, а в другой, не менее прекрасный, увидел, что появился второй. Оба были друзьями кого-то из кладовщиков. Конечно, на самом деле все эти дни были ужасными, потому что моя надежда на лучшее рухнула. Я расстроился. Я надеялся, что перейду туда, что буду зарабатывать в два раза больше, что необязательно иметь образование, чтобы получать много, что необязательно иметь связи, чтобы продвигаться вверх по карьерной лестнице, что можно заслужить повышение трудом. Я надеялся, что у меня будет работа с человеческими условиями, с нормальным коллективом из молодых пацанов, с которыми у меня найдётся много общих интересов, и что теперь мне будет не стыдно говорить о своей работе, о своём заработке, потому что это уже другой уровень. У меня было чувство даже, что я что-то из себя представляю. Но я быстро отпустил ситуацию, угомонился. Рассмотрел её с другой стороны. Это такой шикарный вариант исхода событий, а так обычно в моей жизни не бывает. Это просто не подходит к моей жизни. У меня всегда всё через жопу, всегда сложно, всегда трудно. В конце концов, я всегда должен страдать. И, попав в такое место, где страданий мало, я изменился бы навсегда. Не в очень хорошую сторону. И вот куда можно пойти работать после сотки? А ведь всё не вечно. Обычный кладовщик с зп в 60к, где работать не заебёшься, где не нужны какие-то сверхспециальные знания. Как же будет сложно найти похожую вакансию. Это просто невозможно, а ты привык уже работать в лайт режиме и получать такие бабки… Так я себя утешал, но ко мне как-то подкатил на самокате Чувак В Снэпбеке, когда я стоял у склада. Он мне сказал:

– Ну, что там с твоим переводом к нам?

– Да молчат. У вас же вон уже два курьера новых.

– Да, но нам третий нужен ещё.

– Ясно. Это хорошо, я уже думал, что всё.

– Нет. Я поговорю с директоршей насчёт тебя.

– Спасибо, хорошо.

Но потом стало происходить страшное. Сотку пофиксили. Им убрали их огромные зарплаты, как мне и говорила директорша на собеседовании. Все парни захотели уволиться, естественно. Все ходили недовольные и грустные. Я, соответственно, тоже передумал туда переводиться, ибо какой смысл тогда? Да меня и не приглашали, на самом деле. Я всё думал, почему же мне не позвонили, и сделал оптимистичный вывод. Не знаю почему, но, наверное, директорша пожалела меня, как своего. Она поняла, что я хочу работать в прежней сотке, а не в той сотке, какой она станет. И это правда. А было бы не очень красиво с её стороны забрать меня с транзитного склада, затем въебало бы это понижение и я точно бы уволился.

А я уже заебался окончательно работать на этом складе. Многие об этом знали и уже стали предлагать варианты. Бальман, в Сан Лоран снова звали, потому что Женя хотел перевестись в Мультибренд, в Свадебный звали, Стасик перевёлся в Версаче. Но все эти варианты меня калили. Видимо, я просто в целом устал от Барвихи, потому что это был пиздец. Так ещё и подоспела новая система оплаты для кладовщиков, которая делали их зп зависимой от приёма товара. По мнению кладовщиков, это было хуёвое нововведение. Хотя мнения разделялись. У тех, кто давно работал, зп стала ниже, потому что убрали надбавку, которая появляется после года работы (1-2к). А у тех, кто работал недавно, зп стала выше. В принципе, можно было бы перевестись в Бальман, например. Но, походу меня так заебала эта Барвиха, что я захотел просто сбежать. Сейчас я об этом даже немного жалею. И я принял решение написать заявление в начале июля, отработать две недели, чтобы нашли мне замену, и со спокойной душой уйти.

[Переслано из Поцскриптам Киста]

Вчера на работе девочка из сотой секции пришла вечером ко мне на склад. Она продавчесса для вип клиентов. Худенькая, невысокого роста, но и не мелкая. Увидев её, я сказал;

– А. Привет, откуда ждёшь?

– Из ЦУМа нужно 7 единиц, – говорит она скромно, но уверенно, при этом у неё руки в замке и она раскачивается, как маленькая девочка. Как будто она просит у меня конфетку.

– Для сотки?

– Дааа. Для сотки.

– Ну, давай посмотрим. Какие номера?

Она перечисляет номера.

– О, это моё и это. И это моё! И это моё! Спасибо!

– Сколько ещё нужно?

– Ещё три пакета.

– Ну, давай в телеге посмотрим.