Барышня и хулиган

— Я не могу его простить, — тупо глядя в одну точку, говорит она вечером Даше. — Все можно было вынести, и девиц этих бесконечных, они мне чужие… и даже рыжую Галку.соседку. Ты знаешь, что она к нему каждую минуту бегала, я пойду на кухню чайник ставить, возвращаюсь в комнату, а они там… даже двери не закрывали…

— Нет, я не знала, откуда я могла это знать, — в ужасе шепчет Даша. — А ты что?

— Ну, я пойду на кухню, там что.нибудь поделаю, потом вернусь.

— Аллочка, что же делать?

— Я к нему не вернусь. Не из-за Маринки, на нее я вообще не сержусь, просто это уже последняя капля. Я правда больше не могу.

— А что родители скажут?

— А как ты думаешь?! Они только счастливы будут, они Игорька ненавидят! — Алка улыбается, повеселев при мысли, что родители ее похвалят и поддержат. — Уйду! И не вернусь! И даже разведусь с ним… Не веришь? Правда разведусь!

Маринка прокралась к Даше поздно ночью, убедившись, что Алка ушла к родителям.

— Зачем тебе понадобился Игорек? Ты же всегда говорила, что он подзаборный, неприличный, грязный и так далее… — спросила Даша, решившая для себя, что встать в этой ситуации на чью-то сторону будет невероятно глупо.

Это личное дело каждого, с кем спать, пусть они хоть крест-накрест развлекаются — Маринка с Игорьком, а Алка тогда с Женькой.

— Знаешь, я как-то увидела его по-другому… Он так яростно добивался своего с этим своим обменом. Он молодец, я его уважаю! И еще я хотела проверить мою теорию.

— Ты со всеми спишь, кого уважаешь? — хихикнула Даша. — И какой же теорией ты подкрепляешь свои сексуальные шалости?

— Не разговаривай со мной, как Женька, я тебе не Мумзель! Так вот, каждый мужик ведет себя в сексе и в жизни одинаково. Например, Женька — эстет, ему интересны нюансы отношений… он и в постели такой же, будет вокруг кружить долго и изысканно… А мне, между прочим, всегда хотелось нормального мужика, а не бабочку на цветке…

— Погоди, а твой Андрей, он тебя устраивает?

— При чем тут Андрей, с ним у меня не секс, а любовь.

— Разве есть разница? Объясни, Маринка!

— Это нельзя объяснить, вырастешь, поймешь, малышка!

Даша ущипнула Маринку, не рассчитав силу, и та в ответ довольно сильно хлопнула Дашу по спине.

— Тетенька, — заныла Даша, преувеличенно заискивающе заглядывая ей в глаза. — Расскажи девочке, откуда берутся дети…

— Вот Игорек… — продолжала Маринка, не обратив внимания на Дашины кривляния. — Он очень хочет добиться своего, и, похоже, у него получается… Я хотела понять, почему от него все с ума сходят…

— Ну и что, поняла?

— Ага, поняла. Во-первых, он победитель по жизни, а женщины всегда победителям в ноги падали. А во-вторых, ему в постели на женщину наплевать.

— Так это же плохо!

— Дашка, для разнообразия это замечательно! Каждой женщине хочется подчиняться, хотя бы иногда. Хорошо, когда каждый думает о себе, а не старается быть вежливым. А вы со своим Мумзелем меньше читайте пособий по сексу!

Даша смутилась. С Женькой они всегда могли говорить на любые, самые интимные темы и действительно недавно обсуждали перепечатанное на тоненьких желтых листочках пособие по тантрическому сексу.

— Ну ладно, а Алку тебе совсем не жалко? — быстро спросила она.

— Вот если бы я с твоим Олегом трахалась, это было бы некрасиво, а Игорек осеменил весь город, и Алке это прекрасно известно. Так что при чем здесь я? Хотя неловко немного, если честно… Скажи, она очень на меня?

—Как думаешь, завтра уже простит, или подождать несколько дней? А ты, ты что, тоже на меня сердишься?

— С ума сошла! Я что, папа римский, грехи отпускать? Что вы все ко мне ходите?!

Помолчав, Даша робко задала вопрос:

— Я знаешь чего не понимаю… Только не называй меня малышкой, а то как выскочу, как выпрыгну!..

Расслабившись, Марина улеглась на диван, подтащив к себе все подушки.

— Спрашивай, малышка, не бойся! Тетя тебе все сейчас объяснит!

— Такая любовь, как у тебя с Андреем Михайловичем… с Андреем… разве твоя самая великая на свете любовь не подразумевает сексуальную верность? Или ты его уже разлюбила? — Она отобрала у Марины одну подушку.

Марина села, прижав руки к груди таким горестным, несвойственным ей жестом, что Даша испуганно встрепенулась.

— Даша! Так страшно! Я уже не знаю, люблю его или ненавижу! Бегу к нему, умирая от любви, а только увижу, как во мне начинают змеи шевелиться! Если я тебе скажу, что я с Игорьком переспала от отчаяния, это будет слишком уж красиво, но мне так плохо, Дашка, так плохо! Это такая боль, такое мучение, я хочу быть с ним, хочу стирать, готовить, родить ребенка! Хочу как все! И понимаю, что никогда этого не будет! Выхода никакого нет, расстаться немыслимо и вместе мучительно! — И Марина по-детски беспомощно добавила: — Нечестно! За что мне все это?

Они помолчали, и Даша, переместившись с дивана на пол, сказала:

— А сейчас мы с тобой будем выпивать! Эй, тетенька! — Она потрясла Марину за плечо. — Выпить хотите?