Барышня ищет разгадки (СИ)

Я принесла маленькое зеркальце в ажурной серебряной оправе — тоже привезла из прошлогоднего отпуска, из небольшой лавочки, что встретилась в Фаро.

— Да, годится. И выполняйте чары вызова.

— Да я сейчас уже никаких чар выполнить не смогу, поверьте, — бурчу.

Я, конечно, делала это раньше, но вот почему-то в голове моей многоумной оно не задержалось.

— Верю. Но попробовать нужно. Поэтому — сейчас. Выполняйте, и думайте о ком-нибудь, кого хорошо знаете и можете представить.

Я озадачилась — кого звать-то? А потом дошло — Марьяна же. Первый раз палец дрожал и почти не соприкасался со стеклом, и ничего не вышло. Второй тоже.

Примерно с пятого раза у меня вышло.

— Оля! Ура, Оля! Откликнулась! Ребята, тут Оля вызывает! — радостно засмеялась она, и тут же рядом с ней в зеркале появились Митя Ряхин и Коля Малинин, и Войтек, и кто-то ещё. — А мы тут к завтрашней письменной работе готовимся!

— Здорово, — я выдыхаю и улыбаюсь. — А у меня работа в больнице, на весь день.

— О-о-о, расскажешь потом, хорошо? Только не теряйся, Оля, миленькая!

— Вот-вот, мы уже всякое передумали, потому что — чего не отвечаешь-то? — влез Митя. — Тут даже младший Пуговкин спрашивал, не знаем ли мы, куда ты запропастилась и почему молчишь.

О как. Спрашивал. Ладно, ему я потом отдельно наберу.

Дальше мы шумно прощались, и так мне стало хорошо — будто кто-то подошёл и обнял. Друзья — это сила, верите?

— Я рад, что у вас есть хорошие друзья, которые тоже уже успели о вас побеспокоиться, — говорит Соколовский.

— Так вышло, — пожимаю плечами.

— А теперь ступайте в вашу спальню.

— Зачем?

Он вздыхает.

— Ступайте и слушайте.

Я не понимаю, но повинуюсь, иду и слушаю. И… мне удаётся услышать — где-то на пределе ощущений. Зов, слабый, но несомненный. Да, я этому училась… год назад. Не доучилась, выходит. Я хватаюсь за зеркало, отвечаю чарами, вижу лицо Соколовского.

— Сработало, отлично, — говорит он с улыбкой.

Я возвращаюсь и понимаю, что нужно ещё кое-что спросить.

— А вообще, что горело-то сегодня?

— Горело? — не понимает он.

— Ну вы ж меня явно не просто так целый день пытались вызвать.

— Я пытался узнать, всё ли с вами в порядке, — он смотрит и смеётся. — Горит у меня, надо же. У меня, понимаете ли, не было никого в подчинении, и я ощущаю некоторую ответственность за то, чтобы с вами всё было благополучно. Работы много, а нас мало, и если не будет нас, то кто займётся нашими делами?

Я только вздохнула.

— А сейчас рекомендую вам лечь спать. А завтра увидимся у Брагина. Доброй ночи.

Он поднялся — не так легко, как обычно, но уверенно — и провалился в тени. А я подумала и последовала совету — бросила все чашки-плошки, как есть, и легла спать.

9. Чай, кофе и суровый сыщик

9. Чай, кофе и суровый сыщик

Наутро оказалось — я забыла предупредить Надежду о том, что мне на работу к восьми. А спать возле печи оказалось намного лучше, чем до того, вот я и спала. В итоге собиралась, как заполошная, что-то глотала на ходу, с поклоном приняла завёрнутый в чистую тряпицу хлеб с салом. Оделась, собралась и шмыгнула тенями прямо в кабинет Брагина.

Там уже зевал возле печи Василий, и более никого не было.

— Доброе утро, — я сняла шубу и опустилась на стул.

Господи, спать-то как хочется! И что, вот прямо сейчас — идти и что-то делать, да?

Да, делать. Но…

— Вася, а чаю с утра можно? Прежде чем приступить к делам нашим неотвратимым?

— Отчего нет-то, сейчас сготовим.

Тут же на печи угнездился железный чайник побольше, а второй, поменьше, он сходил и где-то сполоснул, и высыпал туда остатки заварки из банки.

— Надо не забыть напомнить Иван Дмитричу, что чай-то кончился совсем.

— Что-что напомнить? — к нам вошёл предмет разговора, холодный и продрогший. — Доброго утра вам, Ольга Дмитриевна.

— И вам тоже. Чай у нас закончился.

— А сейчас Василия зашлём куда-нибудь, скажем — по делам пошёл. А тут по нынешним временам горячий чай — первейшее дело.

— Это точно. А куда он пойдёт? Не к Беловым ли?

— Можно и туда, — кивнул Брагин.

— Тогда я сейчас тоже добавлю денег, и пусть спросит про арро.

— Вы любительница? — удивился он.

— Да. Человеком себя с утра не чувствую, если чашечку не выпью. А хозяйки мои не любят.

— Нет, мне б чаю, горячего, — усмехнулся Брагин.

Вода в чайнике закипела, Василий заварил нам чаю и достал подстаканники, наколотый сахар и баранки.

— А у меня пирог с капустой, — сообщил Брагин.

— Может, его к обеду прибережём? У меня сало с хлебом есть, — я достала свёрток из сумки и положила его на стол поближе к холодной стене.

— Можно и приберечь, — согласился он. — Значит, чай с баранками, и что там у нас с ночи, Василий, не смотрел?

— Да есть кой-кто, и там троих доставили, кого барыне бы нашей глянуть, с улицы принесли, замёрзли насмерть, сердешные.

Что ж, значит — вперёд. Я расправила фартук, завязала волосы косынкой и пошла, Брагин за мной, а Василий оделся и отправился с нашими наказами в лавку Беловых, по ходу должен был куда-то зайти и передать какие-то сведения, и раньше, чем через час, мы его не ждали.