Барышня ищет разгадки (СИ)

— Я непременно предприму такую попытку, но сначала мне хочется знать, что уже известно.

— Так вам всё уже изложили. Городовой Хрюкин клянётся, что никого не было, только местные, кто возвращался с работы или с вечерни, соседи из двух тамошних домов, да ещё на шум повыскакивали, — сморщился Пантелеев, очевидно, он не слишком-то доверял всем этим людям.

Или ему хотелось уже раскрыть это дело — и успокоиться.

Ну так всем хотелось бы, чтоб прекратилось, не только ему. Так что…

Я стряхнула руки и начала процедуру допроса. И — умершая Елена мне не отозвалась. Лежала тиха и безмолвна, в лице ни кровинки. Что и требовалось доказать.

— Иван Дмитриевич, дальше ваша работа, — вздохнула я. — И кто будет докладывать Болотникову? Я буду, мне велено, — и смотрю на Пантелеева, пусть хоть заобижается.

— Естественно, я тоже буду. И доложу, что от вас никакого толка, — сообщил он мне.

— А вот от кого сколько толка, решать не вам, — почему-то он меня сегодня даже не особенно бесил.

Иван Дмитриевич подтвердил — следов на теле нет, крови в теле нет тоже. Самый наш случай.

— Там никто ещё не надумал дежурить ночами на улицах? — спросила я позже, когда мы с Брагиным и Василием пили чай в кабинете.

— Пантелеев собирается организовать. Говорит — якобы поиски сбежавшего опасного преступника. Но преступник не так опасен, честно говоря, преступник будет стараться сбежать, а наш неведомый враг хочет чего-то другого.

— Может, он просто маньяк? Хочет убивать, и всё? Или того хуже, нездоровый маньяк, который находит удовольствие в том, чтобы убивать определённым образом?

— Тут вам, магам, должно быть лучше видно — кто и для чего готов так убивать, — сказал Брагин.

— Сказать честно, я не знаю. Но я недоучка, — честно призналась я. — Меня натаскали на практическую работу, а вот теоретических знаний недостаёт.

— Практическая работа у нас сейчас главное, — кивнул Брагин. — Вы хотя бы можете делать то, что нужно, и там, где у Михаила Севостьяныча руки не дотягиваются.

Это точно, это точно. Более того, мы ещё и чай не допили, а сверху пришел Иван Быстров, здешний целитель, и сказал, что меня ждут в Медведниковской больнице — у них там тоже есть умершие, которых бы допросить.

В этой больнице я ещё пока ни разу не была, и более того — это ж другой берег, дошло до меня.

— Как проще всего добраться? Сама не смогу, прямой дороги не знаю, — оглядела я коллег.

— Сейчас найдём извозчика, — кивнул Василий, подхватил тулуп и выбежал.

Вернулся через несколько минут, я как раз оделась, и сказал, что меня ждут.

Меня и впрямь ждал извозчик — правда, с санями, а не с каким не с экипажем. Ну, как есть. И добирались изрядное время — пока до берега, пока по льду, а там ещё и на горку нужно было взобраться. Ничего, осмотрюсь, запомню место, и в следующий раз уже доберусь сама. А пока я сунула извозчику рубль, поблагодарила и пошла в ворота.

Местная амбулатория, судя по вывеске, работала с утра и до обеда, так что огромной очереди на приём я не увидела. Но всё равно вошла внутрь, и спросила у женщины, которая мыла пол, где найти какого-нибудь врача, любого.

— А вон там, по коридору, дверь раскрыта, — показала та.

За раскрытой дверью я увидела кабинет, в нём беседовали двое мужчин.

— Добрый день, я Филиппова из магической управы, мне сказали, что меня ждут.

— Ольга Дмитриевна? Весьма, весьма приятно, здравствуйте, — тот, что был постарше, поклонился. — Я Резников, здешний врач. Вообще у нас тут отделение для хроников, чтобы дышали, значит, сосновым хорошим воздухом, но и обитатели Глазковского предместья приходят лечиться. А ещё и станция, понимаете ли, и работники железной дороги тоже приходят.

Так и оказалось — накануне привезли двоих жителей Глазково, пострадавших в трактирной драке. Обоих спасти не удалось, потому что дрались не только кулаками, а ещё и нож у кого-то был, оба скончались, и по правилам требовался посмертный допрос. Что ж, дело такое, нужное. Я расспросила обоих — отвечали, как миленькие, и зачем их накануне в трактир понесло, и из-за чего сцепились, и кто там ещё был, и кто ещё пострадал. Прямо сказать, мне так много и не нужно было, но — записала, потом оформила заключения, как полагается, и отбыла домой, потому что уже вполне так смеркалось.

Дома нашла мир и спокойствие. За столом на кухне при свете неярких магических огней сидели обе мои хозяйки, Варфоломей и Алёшка. Неспешно пили чай, а Надежда рассказывала какие-то новости. Я поздоровалась, пошла к себе переодеться из рабочего, а когда вернулась, то сначала прислушалась.

— Так Леночку-то эту нашли тут совсем близёхонько, от нас два дома до Арсенальной, а потом на той стороне ещё один дом — а возле него она и лежала, сердешная, а я ж её видала вот совсем недавно, третьего дня, что ли.

— Это что ль та, которая в трактире мужиков искала? — поджала губы Лукерья. — Ну так доходилась, в таком деле долго не живут, особенно в городе. А ты зачем с ней водилась? — и глянула на Надежду так суровенько.