Барышня-певица, или наследство польской бабушки (СИ)

- А я... вам зачем?

- Так нужно. Я хочу, чтобы ты пошёл.

- Объясни, пожалуйста. Я уже не маленький...

- Хорошо. Объясню, но потом.

Я заранее напрягся, ожидая какого-то подвоха. Давно не ходил с родителями ни в какие гости, кроме тех, где обитали мои друзья - и то, мы предпочитали собираться вне дома, самые стены которого навевают тоску. Родители тоже обычно не настаивали на моём присутствии, а тут... В тревоге я возвращался в свою комнату, и по дороге меня перехватил слуга:

- Господин, там мальчик... с письмом.

Сердце вспыхнуло в груди - я бросился в приёмную чуть не бегом. Немного расстроился, что мальчик не тот, а потом вскрыл письмо и расстроился ещё больше.

"Вы обманули меня, Гаяр. Пообещали,что не станете пытаться сорвать покров с моего лица, а сами подкупаете мальчика-посыльного да ещё просите у меня адрес. Чтобы поджидать там курьера в засаде, так? А потом следить за ним...

Нет, я не дам вам адреса и вряд ли стану снова писать. Я очень опечалена вашим поведением. Прощайте".

Глава 5. Смотрины (Лайл и Гаяр)

ЛАЙЛА

Мама с утра огорошила меня новостью: у нас будут гости, и моё присутствие обязательно. Хорошо, что сегодня не мой день выступлений в клубе Хасана! Хотя, по правде сказать, настроения для гостей у меня не было. Я очень сильно переживала по поводу того, что Гаяр не оправдал моего доверия и стал пытаться открыть мою личность.

- А чего ты хотела? - удивилась Марьям, когда я рассказала ей обо всём по телефону. - Он мужчина и влюблён. Естественно, он хочет сблизиться с тобой и использует для этого все доступные способы.

- Но ведь он пообещал, что не станет пытаться открыть моё лицо! Значит, слово мужчины для него ничего не стоит?

- Технически, это разные вещи...

- Но по сути - это одно и то же, и вообще, почему ты его защищаешь?

- Хочу, чтобы ты узнала, что такое любовь, - неожиданно серьёзно ответила Марьям.

- Зачем?

- Это счастье, - она вздохнула очень печально, в противовес своим же словам.

- Откуда ты знаешь? - недоверчиво спросила я.

- Поверь мне, я знаю. И хотя иногда кажется, что в любви слишком много страданий, без неё в жизни вообще нет смысла.

Я некоторое время молчала, переваривая это полупризнание лучшей подруги, а потом поинтересовалась:

- Но почему непременно с ним?

- Он тебе нравится. Ты ещё никогда в жизни не говорила так много ни об одном мужчине.

Я покраснела, несмотря на то, что это был телефонный разговор.

- Но теперь он мне больше не нравится! Я считаю, что это недостойное поведение для мужчины...

- Ох, подруга, - вздохнула Марьям, - радуйся, что твой мужчина умеет вести себя недостойно при необходимости. Некоторым этого порой так не хватает...

Не успела я попрощаться с дающей странные советы подругой, как от мамы поступило новое повеление: я должна приготовить к вечеру магду* - сладкую кашу из булгура с сухофруктами, специями и сливочным маслом, которую обычно подаёт... невеста жениху! По тому, как приготовлена магда, можно судить о качествах будущей супруги: щедра она или прижимиста (об этом свидетельствует количество масла и сливок или молока), страстна или холодна (сколько и каких кладёт приправ), тороплива или медлительна (насколько проварено зерно) и так далее и тому подобное. В богатых семьях все эти параметры, конечно, не так показательны и магда играет скорее чисто ритуальную роль. Показывает намерения девушки, но в нашем случае - больше её родителей.

- Магду? - дрожащим голосом переспросила я у матушки. - Но для кого?

- Для сына наших гостей, разумеется, - мама сверлила меня строгим взглядом, поджимая губы.

- Кто он? Я знакома с ним?

- Нет. Они никогда прежде у нас не бывали. Но это крайне достойный молодой человек, он старший сын в семье, прекрасно образован и воспитан в лучших традициях.

Я судорожно сглотнула. Будто всего этого достаточно, чтобы полюбить человека.

- Как его зовут?

- Гаяр.

Сердце скакнуло в груди.

- А фамилия?

- Рабах. А что?

Я закусила губу. "Гаяр Р" - так он подписывал свои послания, но ведь это не может, не может быть он, верно?

Возражать моей матушке - значит только злить её, поэтому я пошла к себе, упала в кресло и снова набрала Марьям.

- Да, - тяжело отдуваясь, ответила она. Ясно, тренируется. Моя подруга очень спортивна, в отличие от меня.

- Марьям, происходит что-то совершенно ужасное и невероятное!

Я рассказала ей о предстоящих смотринах, и, к моему удивлению, она очень долго и задорно смеялась.

- Чему ты радуешься? - в ужасе восклицала я. - Это кошмар! Катастрофа! Что, если это он, и он узнает меня и откроет мою тайну родителям?!

- Да зачем ему это делать? Он ведь не дурак, понимает, что тогда ему тебя не видать, как своих ушей.

- Ему и так не видать, я сегодня ясно дала это понять в письме... Он наверняка обижен и сердится на меня...

- Тогда напиши ещё одно письмо, всё объясни, предупреди и договорись сыграть перед родителями прекрасный спектакль про любовь с первого взгляда.

- А потом?

- А потом поженитесь и живите долго и счастливо, - снова грустно вздыхает Марьям.