Башмаки на флагах. Том первый. Бригитт

— А так вон они, — указал кабатчик, — пять солдат и корпорал с ними.

Так и было, за одним столом были добрые люди, таких и в простом платье сразу узнаешь, тем более, что помимо простого платья все были в стёганках или бригантинах и все при железе.

Волков с Увальнем, а за ними и трактирщик, пошли к солдатам, и, подойдя, Волков спросил без грубости:

— Я господин Эшбахта, а вы, братья-солдаты, кто такие и что тут делаете?

— Корпорал Хёйнц и мои люди, — сразу встал и ответил старший, — мы из Ланна.

— Рад видеть людей из Ланна, так зачем приехали?

— Нас нанял в охрану купец Коэн, чтобы мы его самого и его товары сюда довезли в сохранности.

— Купец Коэн, купец Коэн, — в задумчивости повторял кавалер. — Не жид ли это из Ланна, которого кличут Наумом?

— Именно господин, и ехал он к вам.

— А что за товар вёз?

— Нам о том не говорили, с ним ещё люди были, но верхом. Они все к вам на двор поехали, нам велели тут ждать, но покоев пока не снимать. Может сегодня и обратно поедем, — говорил корпорал Хёйнц.

— Господин, я вам стол освободил, — напомнил о себе трактирщик.

— После, — задумчиво отвечал кавалер и пошёл к выходу на ходу размышляя, зачем он понадобился ловкому старому жиду. Неужто из-за имперского векселя, что всё ещё лежал у кавалера в сундуке?

Во дворе его дома была карета и осёдланные чужие лошади с чужими людьми. Карета эта некогда была просто роскошной, но теперь была стара, хотя ещё крепка.

Волков бросил поводья Увальню, а сам прошёл домой.

За его столом сидел он, тот самый неприятный жид, которого он знал по Ланну. Рядом с ним сидела Бригитт на правах принимающей хозяйки, перед гостем стоял дорогой бокал.

— А вот и он, наш герой, — сказал Наум Коэн, увидав входящего кавалера, — всё ещё бодр и крепок. Рад вас видеть кавалер, слава о вас доходит, доходит до нас в Ланне.

— Не могу сказать, что рад видеть тебя, жид, — произнёс Волков, скидывая шубу девке- служанке и стягивая перчатки, — в доме рыцаря Божьего не радуются семени Моисееву. Но раз уж пришёл… Коли голоден ты, испытываешь жажду, напою и накормлю, коли у тебя нет денег на кров, велю трактирщику принять тебя бесплатно. Свою крышу тебе не предоставлю.

— Нет-нет, друг мой, нет, я не голоден, а это ангельское существо, — Наум Коэн поклонился Бригитт, — утолило мою жажду.

— Садись, — сказал кавалер сам усаживаясь в своё кресло, — думаю, ты не просто так ехал ко мне три дня, у тебя есть ко мне дело.

Бригитт подошла, подложила ему под локоть подушку и маленький пуфик поставила под больную ногу.

— Ангел, сущий, ангел, — произнёс гость, медленно садясь на своё место, — где вы только находите таких, кавалер. Помню прошлого вашего ангела, ту, что была белокура.

Он и раньше был стар, а тут, кажется, первые прикосновения дряхлости в лике его уже отпечатывались.

— С ней всё в порядке, — сухо отвели Волков, — по какому делу ты приехал, жид?

Вместо ответа Наум Коэн поднял два пальца вверх. Один из трёх человек, сидевших на лавке у стены, там, где обычно сидели Увалень или Максимилиан, встал. Это был великан, он взял огромный мешок, что стоял у его ног и, молча подойдя к столу, положил перед Волковым мешок. В мешке явно звенели деньги. И было их, судя по мешку, очень, очень много, так как даже для такого великана, мешок не был лёгок.

— Так звенит не серебро, — заметил кавалер.

— Это золото, друг мой, золото.

— Ты приехал похвастаться своим богатством, жид?

— Нет, это всё вам, — Наум Коэн не улыбался, он был абсолютно серьёзен.

Волков молчал.

«Тысяча монет? Не меньше, даже у этого здоровяка рука тряслась, когда он держал мешок. А что же нужно жиду? Вексель? Так он стоит в тридцать раз дешевле. Что же нужно этому строму хитрецу?»

— Наверное гадаете, что мне от вас нужно, друг мой? — всё так же серьёзно спрашивал гость.

— Да уж хотелось бы узнать. В твоих летах по три дня скакать по зимним дорогам, таская с собой столько золота, от праздности не будешь. Видно, нужда тебя привела крепкая.

— Нужда, нужда, — соглашался Коэн, — верно говорите, верно.

— Ну так говори, что за нужда, и покончим с делом.

— Девять купеческих гильдий, гильдия Ланна, гильдия Фринланда, гильдия Фёренбурга, гильдия Вильбурга, — медленно перечислял гость.

— Ясно-ясно, девять гильдий, и что?.. — перебил его кавалер. — Что им нужно от меня?

— Да-да, вот… Значить девять гильдий собрали деньги, чтобы нанять войска и разбить мужицкую армию, что разбойничает между рек Эрзе и Линау, остановив всю торговлю юга с севером в этом месте.

— А может Богобоязненному югу и нет нужды торговать с Богопротивным севером, гнездилищем еретиков, — заметил кавалер.

— Торговые гильдии Богобоязненного юга, так не считают, — засмеялся гость, — всем им нужно девать куда-то своё зерно и хмель, и кожу, и медь, и свинец и многое что другое, а в ответ получать кружева, ткани, краски и, главное, серебро. Да, друг мой, мы не можем жить без их серебра, так же как он не могут жить без нашего хлеба. Поэтому нужно разогнать мужиков, что ошиваются около рек и грабят все проплывающие по ним баржи.