Башни немецкого замка

«Снова пиррова победа, – подумал он. – Эх, Марчук!.. Все бы выгорело, не допусти он оплошность. Но виновен во всем я, майор Злобин. Налицо грубые ошибки в планировании операции».

Вадим заставил себя успокоиться, побрел во двор.

Лейтенант Маркин бродил туда-сюда, как тень отца Гамлета. Он еще не отошел от шока.

Из леса брел, волоча за собой пулемет, рядовой Зорин, белый как мел. Во рту у него торчала незажженная папироса.

Из дома, хлопнув дверью, выбежала Станка, застыла с повисшими руками. Она увидела живого майора, глуповато заулыбалась, сделала прерывистый выдох. Горничная Мирэла с пятнистым лицом схватила девчонку за шиворот, втянула в дом.

У Вадима вновь трещала голова, в которой блуждала странная мысль:

«Теперь есть кому ее лечить».

– Товарищ майор, пуля в бензобак попала, – заявил Куделин. – Все топливо вылилось, удивляюсь, что взрыва не было. На чем обратно поедем?

– Глаза протри, – огрызнулся Вадим. – Рядом два точно таких же «газика», вполне целые. Чем они тебя не устраивают? У мертвых теперь особый транспорт. И у наших, и у ряженых.

– Точно. – Пашка сконфуженно потупился. – Я как-то не подумал об этом.

Вадим стоял над окровавленным женским телом, мрачно смотрел на него. Вера Павловна еще дышала, натужно, с чудовищным хрипом. Глаза ее помутнели, но она была способна различить, кто стоит над ней.

– Помоги, – прохрипела женщина.

Вадим отвернулся, перехватил угрюмый взгляд Кустового. Агония была недолгой.

Вышел из оцепенения лейтенант Маркин, закричал, чтобы унесли тела. Своих в подвал, остальных куда угодно, хоть в лес.

Красноармейцы едва волочили ноги, давились слезами. Далеко в подвал тела не понесли, оставили в коридоре, завалили мешковиной. Переодетых диверсантов они на тачке отвозили в лес. Все это превращалось в какой-то бесконечный вялотекущий кошмар.

Связанный капитан Ткачук валялся в холле под присмотром Крыленко. У ефрейтора чесались руки приготовить из диверсанта фаршированную утку.

Вадим схватил этого гада за ворот, усадил на пол и с ненавистью процедил в серую от страха физиономию:

– Готовься, дружок. Ты все рассказываешь либо превращаешься в кусок мяса. В живой, заметь. На смерть не рассчитывай. Это удовольствие тебе не достанется. Начнем. Настоящие имя и фамилия, занимаемая должность, откуда и на чем прибыли, фамилии и должности непосредственного руководства? Что вам известно о материалах, спрятанных в замке? Что, черт возьми, изобрел Кунце? Кто крот в нашем армейском руководстве? Об этом ты можешь и не ведать. Мелким сявкам вроде тебя такое знать не положено. Но если в курсе, то, будь добр, сообщи. Это избавит тебя от дополнительных мук. Ты все запомнил, или мне повторить заново?

Ткачук рассмеялся ему в лицо и заявил:

– Да пошел ты, майор.

Этот тип был русским, что усугубило тяжесть его положения. Вадим ударил предателя в челюсть, потом поставил шикарный бланш под глазом, опомнился, со злостью разглядывал бессознательное тело. Он сплюнул, выставил охрану и отправился насиловать рацию.

– Объяснись, майор! – потребовал Василевич. – Согласно приказу, ты сейчас должен находиться в пути. Снова незапланированные обстоятельства?

– Да еще какие, товарищ полковник. – Докладывал майор обстоятельно и закончил так: – Я готов понести наказание, если что-то сделал неправильно. Но боюсь, товарищ полковник, что только моей виной дело не обойдется. Крот передает вражеской разведке секретные сведения, к которым имеет доступ. Не берусь утверждать, что он обосновался в управлении контрразведки, это чересчур, но в штабе армии агент чувствует себя уверенно. Именно с его подачи с венгерской территории прибыли диверсанты, выдавшие себя за оперативников. Они имели полные сведения о контрразведчиках, командированных в замок, включая состав группы, время и маршрут следования.

– Ну и дела. Получается, что вас всех спасла сумасшедшая девка! Умеешь ты подбрасывать вопросы, майор. Говоришь, одного из супостатов удалось взять живым?

– Так точно! Вид у него не товарный, но жив. В группе числился заместителем фальшивого Гавриловича. Капитан Ткачук. На контакт не идет.