Башня из красной глины

Смирнов заметил, что они с Максимом играли в «Полководца» — настольную стратегию, где пользовались костями, фишками и карточками. Судя по всему, мальчишка побеждал.

— Ничего определенного, — проговорил следователь. — Просто надеемся, что нам повезет.

Жеребин не проронил ни звука, и Смирнов отвернулся.

— Я пришел, чтобы сказать, что если кто-то имеет информацию, которая может пригодиться следствию, то милости прошу. Я готов выслушать любые замечания.

Не заметив на лицах генетиков горячего желания немедленно поведать свои тайны, он коротко кивнул и пошел прочь. Если они будут упорствовать, то кто-то может погибнуть. Возможно, их сковывало присутствие Жеребина. Но когда обыск закончится, ученых соберут в кают-компании, чтобы охранять. Там «друга семьи» не будет. Смирнов подумал о том, что таинственное ведомство тоже предполагает, что убийства не кончились, — иначе зачем на теплоход прислали шестерых агентов?

Смирнов понимал, что заставить ученых сидеть до конца поездки в кают-компании невозможно. Поначалу они соберутся, но потом непременно взбунтуются. Удерживать их силой он не имеет права, так что рано или поздно они разбредутся по кораблю. И тогда Крысолов примется за дело. Интересно, как он обойдется без глины? Ведь он либо избавился от нее, либо ее найдут при обыске и заберут полицейские. Насколько преступник зависим от того, как именно должно быть «оформлено» тело? Заставит ли его отсутствие глины отказаться от убийства? Смирнов был уверен, что нет: Крысолов должен был понимать, что для последнего акта трагедии реквизита не останется, значит, нашел способ это компенсировать. Или вовсе обойдется без глины и просто положит в рот жертве очередной знак «тав».

Через полчаса позвонил Павлов.

— Во-первых, про Жеребина смог выяснить только то, что он служил в танковых войсках, а сейчас подвизается в каком-то штабе. Короче, если он из секретной конторы, то легенда у него надежная, и мы о нем ничего не узнаем.

— Я не удивлен, — отозвался Смирнов. — Еще что?

— Задержаны и допрошены все двенадцать пассажиров, сошедшие в Лесобруйске. Ничего подозрительного, в вещах — ни одной улики.

— Окончательно чисты они будут, если на «Фаэтоне» убьют еще кого-нибудь, — пробормотал Смирнов.

— Надеюсь, что не убьют.

— Я тоже.

— Пока вроде все.

Повесив трубку, Смирнов посмотрел на Дымина. Они сидели в кают-компании в ожидании результатов обыска. Опер задремал, положив голову на сложенные руки. Было очень тихо, сюда не доносились ни музыка, ни голоса. Смирнов прикрыл глаза и постарался сопоставить те факты, которые были у него в распоряжении. Он представлял, что строит башню, в которой каждый кусочек имевшейся информации ложился на место кирпича. Прошло минут двадцать, в течение которых он попытался построить четыре башни, но все они развалились, потому что пробелов было слишком много, а некоторые кирпичи упорно отказывались вставать на предназначенные им места.

Когда зазвонил телефон, Смирнов вздрогнул. На экране было написано «Тумарин».

— Алло? — Следователь прижал трубку к уху и вышел в коридор, чтобы не разбудить Дымина. Опер даже не пошевелился.

— Привет. — На фоне голоса патологоанатома была слышна тихая музыка. Кажется, играла флейта в сопровождении альтов. — У меня для тебя кое-что есть.

— Выкладывай.

— Сначала про «юнгу». Узел на веревке, которой задушили Сергея Капотова, завязан профессионально. Но это не такая скользящая петля, которую использовали когда-то палачи. Там должно быть тринадцать символических витков, а этот узел используют монтажники-высотники, рабочие на крышах и так далее. Словом, люди, страхующие себя тросами.

Теперь чемодан. Дыры пробиты складным ножом — это видно по характерным отметинам по краям отверстий, где имеются углубления, оставленные рукояткой. Думаю, преступник бил ножом с размаху. Кроме того, на лезвии есть неровные зубцы, вероятно самодельные.

— То есть это нож, которым пытали Марухина? — перебил Смирнов.

— Думаю, да. Но утверждать не могу. Кровь на краях отверстий в чемодане отсутствует, так что если она и была на лезвии, то либо ее хорошо отмыли, либо частицы смылись речной водой.

Что еще можно сказать? Шея у парня не сломана, его просто придушили, причем не до конца. Думаю, минуты две его держали в подвешенном состоянии (это видно по расположению ссадин, оставленных на шее петлей), а затем, когда он отрубился, просто скинули в воду, привязав груз. Сергей Капотов пришел в себя в реке, но из-за чемодана выплыть не смог. Он захлебнулся.

— Это точно?

— Абсолютно. В его легких полно речной воды. Он пытался снять веревку, но слишком поздно. Она затянулась туго, он был уже под водой, и его хватило лишь на то, чтобы ее слегка ослабить и вдохнуть воду. Кстати, веревку намылили мылом, которое кладут в каютах. Но частиц кожи мы на веревке не нашли. Так что либо намыливали в перчатках, либо просто водили по веревке куском мыла, либо чешуйки кожи смыла река.

— Значит, работал не профессионал?