Продравшись через генеральское косноязычие, Кит уразумел, что придется пить. Много пить. В том числе, чтобы забыть, что он здесь не для стрельбы по тарелочкам и осмотра достопримечательностей, а затем, чтобы лишить работы тридцать тысяч человек, ставших жертвами гнусных политических игр. Но, оказывается, генерал-губернатор подготовил для их милости развлечение куда изысканней банального банкета.
– Обустроитесь, передохнете с дороги, я отвезу вас поглазеть на занятное зрелище.
– На канкан?
Генерал-губернатор оглушительно расхохотался и с симпатией хлопнул лорда Ланкастера по плечу. Раз хлопнул, другой, а в третий не стал, удержался, что-то углядев у Кита в его бесстрастно вежливом лице.
– Куда лучше, сынок. На расстрел мятежников. Ну, вот, приехали. Прошу.
Кит выбрался из брюха механо во внутренний двор отеля, промокая взмокший лоб платком с вышитой золотым шитьем монограммой. Фаррел вышел следом в сопровождении двух адъютантов, поддерживая руками объемистый живот, норовящий перелиться через кожу армейского ремня. Щурясь от слишком яркого солнца, Кит огляделся. Повсюду, куда доставал взгляд, высились почерневшие остовы домов и изнемогающие от жары деревья. За чертой города начиналась выжженная пустыня. Еще дальше – высились горы, где скрывался с приспешниками беглый губернатор Сэйнт.
– Значит, на расстрел. Надеюсь, вы позволите мне исполнить мое последнее желание? Закурить перед смертью?
– Да вы шутник, я посмотрю. Жду вас через два часа. Не опаздывайте.