Башня континуума

Серьезно, он не завидовал людям, оказавшимся сейчас в мэрии. Террористы вошли туда, накачанные наркотиками, обвешанные взрывчаткой с головы до пят, у них были гранатометы, многозарядные лучевые винтовки, скорострельные плазменные пулеметы и огнеметы. Перебив до странности немногочисленную охрану, они спокойно поднялись на лифте на четвертый этаж, вошли в парадный зал для приемов, заперли двери и принялись делать то, что истеричные репортеры окрестили массовыми казнями. То есть, выкашивать длинными очередями мечущихся, будто бараны на бойне, делегатов съезда. Среди, которых, между прочим, имелись губернаторы, министры локальных правительств и директора Квадрантов!

Справедливости ради, никто ожидал столь драматического поворота. Гордон в том числе. Он до сих пор не понимал, отчего Милбэнк отпустил его. Побоялся связаться с лордом Ланкастером, а, следовательно, со старой знатью? Опасался разгневать салемских лендлордов, которые искали любого предлога, чтобы взбунтоваться против Империи? Жаждал взамен ответной любезности? Предлагал взаимовыгодное сотрудничество? Или Милбэнку что-то нашептал на ушко Просветленный? Гордон не знал. Стоило порадоваться, что он в очередной раз выбрался из чудовищной передряги. Но радоваться не получалось. Ярость душила его. Кипящая ярость! Зато он получил первоклассный жизненный урок, почти такой же замечательный и убедительный, как отменная порка. До сих пор он наивно полагал, что должен стать лучшим, чтобы преуспеть. Теперь он понял, что должен стать худшим. Самым худшим. Хуже их всех!

Кит покосился на зятя, страшно скрежещущего зубами.

— Гордон, надо думать, ты тоже в это встрял? Зачем?

— Затем, что отстранение от власти жирного проходимца — законная, легитимная процедура!

— Да. Только кое-кто счел эту процедуру попыткой государственного переворота.

— То есть? Прямо говоря, Милбэнк и счел?

Кит прижал палец к губам.

— Тсс! Ты ведь отменный юрист и отлично понимаешь, что мы не можем разбрасываться столь серьезными обвинениями в адрес высочайшего государственного чиновника, не обладая весомыми доказательствами. А доказательствами мы не располагаем. Но, даже если бы располагали… снайперу все равно, в кого стрелять, лишь бы платили. Снайпер способен просидеть в укрытии практически без движения двое или трое суток, почти не дыша, забыв о сне, пище и естественных надобностях, дожидаясь, пока твоя голова не появится в перекрестье прицела. Бац! Ты дернулся, Гордон, а ведь снайпер живет и дышит ради этого момента.

— Не выпить ли нам чаю? — предложил Ричард жизнерадостно. — Отлично, я попрошу, чтобы нам принесли.

Выпив чашку вкусного чая с мятой, Гордон малость успокоился и заодно вспомнил еще кое-что.

— Харт.

— Губернатор Лудда? — спросил Кит быстро. — Он в здании?

— Да нет же! До того, как началась эта заваруха, Харт взобрался на трибуну и выколол себе глаз карандашом, а потом…

Выслушав печальный рассказ о помешательстве Харта, Кит почему-то ничуть не удивился, хотя расстроился изрядно. Похоже, грандиозным замыслам Харта по превращению Лудда в крупный туристический центр пришел конец — вместе с его несчастным рассудком. Связавшись с представителями администрации Лудда и главой местного филиала, Кит обнаружил, что честолюбивым планам Корпорации касательно строительства на Лудде Би-порта тоже пришел конец, и впустую он грозился чиновниками ужасающими карами и судебными исками. В результате он добился лишь твердых заверений, что администрация выплатит Корпорации неустойку в размере пятисот миллионов империалов.

Когда Кит сорок минут спустя вернулся в свой кабинет, ситуация в мэрии уже успела разрешиться самым трагическим образом. Специальные отряды Имперской Гвардии ворвались в захваченное здание, перебили преступников и освободили заложников. Столичный обер-бургомистр уже выступал на фоне окутанной черным дымом ратуши, докладывая об успешно проведенной операции. Увы, без потерь не обошлось. Точное количество погибших пока оставалось неизвестным. Из здания мэрии на носилках выносили трупы несчастных делегатов злополучного съезда. Трупов было много. Кит начал считать про себя, сбился на четвертом десятке и выключил новости. Громадный экран Три-Ви погас, скрывшись в стенной нише за панелями красного дерева. Никто не возражал. Гордон, силясь как-то забыться, уныло грыз орехи, а Ричард угощал себя коктейлями. Он и Гордона пытался угостить тоже, но тот отнекивался и упрямо бормотал что-то о Просветленном.

— Ричард, оставь герра Джерсея в покое… а то он страшно больно дерется.

— Ладно. А у тебя что?

Кит объяснил ситуацию.

— Это наверняка ужасное совпадение, — сказал Ричард, подергав себя за мочку уха с бриллиантовой серьгой.

— Или? — сказал Кит, приподняв бровь.

— Если тут наличествует взаимосвязь… извини, мне она недоступна. По крайней мере, мы заработали полмиллиарда, пальцем о палец не ударив.

Кит кивнул.

— Тоже верно. Только, скажу тебе, странное дело — все эти чиновники выглядели насмерть запуганными.