Башня Нерона

– Но зачем? – не унималась Мэг. – Ты не можешь к нему вернуться!

– Иначе никак, – покачала головой Лу. – Я должна сделать так, чтобы вас не поймали. И еще… Мне нужно рассказать вам, что происходит… и что задумал Нерон.

Сомнение в ее голосе заставило меня напрячься. Каков бы ни был план Нерона, он явно ужасал Лу.

– К тому же, – продолжала она, – если хотите победить, вам понадобится свой человек при дворе императора. Очень важно, чтобы Нерон поверил, что я пыталась вас остановить, но у меня не вышло, и я прибежала к нему поджав хвост.

– Но… – Похоже, мои мозги совсем раскисли от дождя и больше не могли порождать вопросы. – Ладно. Объяснишь в каком-нибудь сухом месте. Кстати об этом…

– У меня идея, – сказала Мэг. Она подбежала к дороге впереди. Мы с Лу, шлепая по лужам, последовали за ней. Судя по ближайшим табличкам, мы находились на углу Лексингтон и Семьдесят пятой улицы. – Видишь? – улыбнулась Мэг.

– Вижу что? – переспросил я. – О чем ты… – Я вдруг понял, что она имеет в виду, и это осознание обрушилось на меня словно тяжеленный амтраковский тихий вагон.

– Нет, – сказал я. – Они и так много для нас сделали. Я не стану опять подвергать их опасности, особенно когда за нами охотится Нерон.

– Но в прошлый раз ты был совсем не против, чтобы…

– Мэг, нет!

Лу переводила взгляд с меня на нее:

– Вы вообще о чем?

Мне хотелось засунуть голову в рюкзак и заорать. Полгода назад я без колебаний завалился к старому другу, который жил в паре кварталов отсюда. Но теперь… после всех трудностей и страданий, которые обрушивались на любое место, где мне давали приют… Нет. Я не мог поступить так снова.

– Давай так. – Я вытащил из колчана Стрелу Додоны. – Спросим мою подругу-пророчицу. Наверняка у нее есть идея получше, например поискать горящие предложения в отелях! – Дрожащими руками я поднял стрелу. – О великая Стрела Додоны…

– Он что, к стреле обращается? – спросила Лу Мэг.

– Ага, – кивнула Мэг. – Он разговаривает с неживыми предметами. Не обращай внимания.

– Мне нужен твой совет! – продолжал я, сдерживаясь, чтобы не пнуть Мэг по ноге. – Где нам искать укрытия?

У меня в голове зазвучал голос стрелы:

– НЕУЖТО СВОЕЙ ПОДРУГОЙ МЕНЯ ТЫ НАРЕК? – Тон у нее был очень довольный.

– Ну да. – Я показал своим спутницам большой палец. – Мы ищем место, чтобы спрятаться и перегруппироваться, где-нибудь недалеко, но так, чтобы не попадать под камеры Нерона и все остальное.

– ОСТАЛЬНОЕ У ИМПЕРАТОРА ВЕСЬМА УЖАСАЕТ, ИСТИНУ ГЛАГОЛЕШЬ, – согласилась стрела. – ТОЛЬКО ВЕДОМО ТЕБЕ УЖЕ, КУДА ИДТИ, О ЛЕСТЕР. НАПРАВЬТЕ СТОПЫ СВОИ ТУДА, ГДЕ ПОДАЮТ СЕМИСЛОЙНЫЙ СОУС. – С этими словами стрела умолкла.

Я горестно застонал. Ее совет был предельно ясен. О вкуснейший семислойный соус хозяйки дома! О уютная теплая квартирка! Но стрела ошиблась. Я не мог…

– Что она сказала? – требовательно спросила Мэг.

Я попытался придумать другой вариант, но у меня не было сил даже на то, чтобы соврать.

– Ладно, – сдался я. – Идем домой к Перси Джексону.

Глава 4

Малышка – милашка

Милоты через край

Ой. Мое сердце разбито

– Здравствуйте, миссис Джексон! А Перси дома?

Я дрожал, на придверный коврик текла вода, а за моей спиной стояли две такие же насквозь промокшие и чумазые спутницы.

На секунду Салли Джексон застыла на пороге, улыбаясь, словно она ожидала доставку цветов или печенья. А за дверью оказались мы.

За прошедшие полгода в ее темных, цвета плавника[8], волосах появилось больше проблесков седины. На ней были потрепанные джинсы, свободная зеленая блузка, а на босой левой ноге – капелька яблочного пюре. Теперь она уже не была беременна, и, видимо, это объясняло доносящийся из квартиры детский смех.

Изумление Салли быстро прошло. Все-таки она воспитала полубога, а значит, ей часто приходилось иметь дело с разными неожиданностями.

– Аполлон! Мэг! И… – Она окинула взглядом нашу покрытую татуировками великаншу-проводницу с ирокезом на голове. – Здравствуйте! Бедняжки, как же вы промокли, проходите!

Гостиная Джексонов была такой же уютной, как я ее помнил. С кухни тянуло запахом запеченных помидоров с моцареллой. Из старомодного проигрывателя играл джаз – ах, Уинтон Марсалис![9] В комнате стояли несколько удобных диванчиков и кресел. Я поискал глазами Перси Джексона, но увидел лишь мужчину средних лет с сильной проседью в волосах. На нем были помятые штаны защитного цвета и розовая рубашка, поверх которой был повязан ярко-желтый фартук, заляпанный томатным соусом, а на руках – варежки-прихватки. Он качал на ноге хихикающего младенца. Комбинезончик на ребенке был такого же желтого цвета, как фартук на мужчине, и у меня мелькнула мысль, не комплект ли это.

Наверняка повар и младенец являли собой очаровательную, трогательную сцену. К несчастью, я вырос на историях о титанах и богах, которые готовили и/или поедали собственных детей, поэтому умилился этому зрелищу чуть меньше, чем мог бы.

– У вас в квартире какой-то мужчина, – сообщил я миссис Джексон.

Салли рассмеялась: