Башня. Новый Ковчег-2

— Девочки, да она в него влюблена.

— Бергман? В Савельева?

— А то! Чего думаешь, она за ним бегает всё время.

Раскатистый хохот сплошной волной прокатился где-то над Анниной головой, ударился в кафельную стену, рассыпался на злые и обидные слова.

— Ой, девочки, вы даже не представляете, как она его достала…

Его? Кого его? Пашку? Анна почувствовала, как ноги её предательски подогнулись, и она медленно сползла вниз по стене кабинки, опустившись на грязный пол.

— Хоть бы в зеркало на себе что ли посмотрелась. Уродка, рожа вытянутая. И волосы как пакля…

— А она вчера с распущенными волосами в школу припёрлась, видали? — это уже Лика.

— Ой да! Я чуть не угорела…

— И перед Савельевым, перед Савельевым… видели, да, видели?

Голоса давно смолкли, да и девчонок уже не было в туалете — требовательный школьный звонок разогнал всю тусовку, а Анна всё ещё сидела на полу в туалетной кабинке, ошарашенная, оглушённая, не желая верить тому, что слышала, и всё-таки веря всему, до последнего слова…

В класс она так и не вернулась. Урок уже шёл, и сколько там времени прошло от его начала, Анна вряд ли смогла бы сказать. Толкаться в школьных коридорах было опасно, идти прятаться в туалет — глупо, и она не придумала ничего лучше, чем просто отправиться домой. Урок всё равно был последний, а даже если бы и не так — вряд ли она нашла бы в себе силы оставаться сегодня в школе.

На выходе она соврала дежурному, что у неё болит живот, и её пропустили, к счастью, особо не придираясь. Даже на то, что она была без рюкзака, и то не обратили внимания. Рюкзак остался в классе. Мысль об этом промелькнула вскользь и тут же была вытеснена другими, даже не мыслями — голосами. Злыми, язвительными и чужими, из тех, которые являются незваными гостями в сознание, и которых ничем не выгнать.

…как же она его достала, вы не представляете, девочки…, …я вам говорю, она в него втрескалась…, …тупая уродина…, …волосы, как пакля…, …хоть бы в зеркало посмотрелась…

Голоса преследовали, догоняли, забегали вперёд, и как Анна не спешила, ей не удавалось уйти от них. В свою квартиру она почти вбежала, зло и звонко хлопнула дверью, остановилась в полутёмной прихожей, тяжело и громко дыша.

Неужели она действительно такая уродина, прилипчивая уродина? Анна мотнула головой, инстинктивно повернулась к большому, висевшему справа зеркалу. Из зеркальной мути ей навстречу шагнула девочка, бледная, с узким, вытянутым лицом, глазами-колодцами и чёрными растрёпанными волосами.