Башня преступления

Это была святая святых самого мэтра Эбера де л'Этан де Буа (Мари-Пьера), преемника мэтра Суэф (Изидора), казначея, лейтенанта артиллерии национальной гвардии и члена многочисленных хоровых обществ. Он был важный господин с прочным положением, устоявшимися политическими взглядами и большим животом.

Месье Суэф (Констанс), племянник бывшего нотариуса и первый клерк, был молодой человек с хорошим будущим, в очках и в зеленом мундире. Он носил нарукавники из желтого люстрина, которые очень шли ему, и косил на оба глаза.

Второму клерку, Маудо, было чуть за сорок; он курил трубку. У него чуточку выпирал вперед кругленький животик, нарукавники он носил зеленые, ни на какое будущее рассчитывать не мог.

Третий клерк, Дьелафуа, с гордостью следовал моде прошлого года. Он напомаживал волосы и расчесывал их на прямой пробор. У него почти не осталось шансов на хорошую карьеру. Имен остальных трех клерков, составлявших персонал конторы в тот спокойный год, не сохранилось. Все они носили нарукавники, и если сложить жалованье всех, не хватило бы на прокорм простой лошади. Лишь место рассыльного оставалось вакантным. Это место и пустовало у входной двери.

Было около одиннадцати часов утра.

Контора завтракала. Кто-то за счет патрона, предлагавшего свежий хлеб и кислое вино; кто-то удовлетворял свой аппетит соразмерно своему собственному заработку.

Суэф (Констанс) кушал нежную котлету; Маудо поедал холодную говядину, принесенную с собой в кульке; Дьелафуа ел колбасу, нарезая ее кусочками; остальные ограничились сыром.

– Сколько лет этой блондинке? – полюбопытствовал из своей конторки первый клерк.

– Э-е-е, – протянул Маудо, – совсем еще нежный возраст.

– А красивая? – спросил Дьелафуа.

Может быть, и не сошла с картинки, но вполне-вполне, в любом случае достаточно красивая, чтобы устроить женушкам патронов веселую жизнь.

– Когда я, наконец, открою собственное дело… – мечтательно протянул первый клерк и тут же решительно добавил: – моя жена ничего не будет знать. – Отправляя в рот кусочек котлеты, он деловито осведомился: – Месье Лабр говорил, когда вернется?

– Да, между одиннадцатью и полднем, – ответил Маудо.

– Странно, – заметил первый клерк, – пришлось ждать четыре месяца, пока он подал признаки жизни. Месье пятый, – обратился он к сидящему сзади коллеге, – будьте любезны, отнесите это в дом под № 14.

– Улица Сент-Круа-де-ла-Бретонри, магазин мод, – добавил Маудо. – Предварительные переговоры оказались успешны?

Констанс Суэф не удосужился ответить, лишь сказал «месье пятому», передавая ему письмо в красивом, пахнущем одеколоном конверте:

– Надеюсь, скоро у нас будет рассыльный, который освободит вас от обязанностей курьера.

Пятый ответил кисло-сладким голосом:

– Я тоже надеюсь на это, месье Суэф.

Когда он ушел, Суэф пробормотал:

– Этот тип лишний в конторе, больно умничает.

– Сегодня утром заходил человек, желающий занять место рассыльного, – вспомнил Маудо.

– Каков он из себя? – поинтересовался месье Суэф.

– Ужасен. С отвратительной прической… как у месье Дьелафуа, только без помады. Пробор точно такой же.

– Я бы попросил вас, месье Маудо… – сказал Дьелафуа, третий клерк.

– Как зовут? – продолжал спрашивать Констанс Суэф.

– Клампен, – не задумываясь, ответил второй клерк; видимо, посетитель сразу ему запомнился.

– Хорошее имя для курьера! – обрадовался месье Суэф.

– Он еще придет. Прошу прощения, месье, я слышу шаги патрона в его кабинете, кажется, он идет сюда, – скороговоркой заговорил Маудо.

Почти одновременно с последними словами второго клерка дверь в кабинет открылась, и на пороге появился круглый человек с красным лицом, в вычищенном до блеска костюме и во внушительном белом форменном галстуке.

– Кто бы мог подумать, что этот толстяк заплатит двести пятьдесят тысяч франков, чтобы выкупить эту контору! – пробормотал про себя Констанс Суэф. – К вашим услугам, патрон, – кланяясь, громко произнес племянник бывшего нотариуса. – Что нового?

– На политическом небосклоне – черные тучи, в природе – весна и расцветание, – как всегда пошутил месье Эбер де л'Этан.

– Не считая репы, – пробубнил про себя Маудо. – Господи, как же он глуп! Это переходит все границы.

Патрон пересек контору важным, исполненным величия шагом, зашел в конторку главного клерка и закрыл за собой дверь.

– Личное дело! – сказал Дьелафуа. – Они будут обсуждать ту блондинку.

– Мой дорогой месье Суэф, – дружески сказал месье Эбер де л'Этан де Буа, – мне необходима, сегодня или завтра, сотня франков для одного частного дела… Непредвиденные обстоятельства… Вы знаете мои правила…

И, не дожидаясь ответа, добавил:

– Боюсь, мы влипнем в историю. У меня из головы не идет дело Лабра.

– Он приходил, – сказал Констанс Суэф.

– Как? Кто? Я думал, что один я видел его! – воскликнул удивленный Эбер.

– Приходил Поль Лабр, – пояснил месье Суэф.

– Ах, Поль? А я видел Жана. В котором часу? – расспрашивал месье Эбер.

– Часов в десять или в половине одиннадцатого. Он должен вернуться от одиннадцати до полудня, – ответил месье Суэф.

Патрон задумался.