Лунный луч проник в комнату через щель между занавесками и проложил на полу дорожку к двери. Нэнси соскочила с кровати и на цыпочках подкралась к выходу из комнаты, поморщившись от скрипа половиц. Но Виолетта, к счастью, крепко спала. На этот раз девочке не пришлось подниматься в башню, чтобы подслушать разговор: ступени узкой лестницы снова заскрипели, и появилась мама в длинном тёмном плаще с накинутым на голову капюшоном. Её усталое бледное лицо выделялось в темноте. За мамой шёл дедушка с мерцающей масляной лампой в одной руке и с маленьким плоским свёртком в коричневой бумаге в другой.
– Вот, – сказал он, передавая свёрток маме, которая тут же сунула его в карман плаща и напряжённо поблагодарила:
– Спасибо.
– Ты не боишься идти одна, Шарлотта? – с тревогой спросил дедушка.
– Нет. Не волнуйся, я буду держаться в тени. Тебе лучше остаться – девочки могут проснуться, – ответила мама.
– Будь, пожалуйста, осторожна, – предупредил дедушка, быстро обнимая её. – Я поднимусь в башню и буду наблюдать.
Нэнси чуть не вскрикнула, вспомнив о том, что телескоп направлен не в небо, а на город.
– Извини, что девочки не послушались тебя и поднялись в башню, – сказала мать.