Башня Тишины

Вдруг девушка подумала, что сейчас самое подходящее время удрать от Антрига, вот только была одна загвоздка – тут, в этом мире, ей было совершенно некуда бежать.

Это будет подобно бегству из шлюпки посреди океана. Нет, лучше всего остаться вместе с чародеем и Керисом и надеяться, что в конце концов они все-таки доберутся до этого Совета Кудесников. А может, Антриг и сам сможет отправить ее домой.

Тут Антриг повернул в узкую улочку, которая отделяла два угловых здания – харчевню и ту самую общественную баню, в которой они скрывались, – от Инквизиции. Керис плелся следом за ними – он не слишком удобно чувствовал себя в незнакомой одежде, да и оружие ему пришлось спрятать, чтобы не возбудить подозрений – ведь крестьяне нигде не разгуливают по улицам с мечами! Пистолет он спрятал под плащом. Джоанна же, подобрав длинную юбку, осторожно шагала через грязь и лужи.

В переулке Антриг, воровато оглядываясь, откупорил сосудик с медом и начал смачивать вязкой жидкостью вытащенный из кармана хлеб. Хлеб он стал размягчать ладонями. Теперь дело оставалось за малым – грязь, которой под ногами было сколько угодно, должна была придать получившейся массе нужный цвет. И эту мазь, своеобразный грим, отставной кудесник принялся наносить на лицо Кериса, маскируя шрам на его щеке.

– Так, – бормотал чародей, доставая из другого кармана пустую бутылку из-под джина. Он вылил пахучие остатки на одежду Кериса, забивая таким образом запах меда. Керис явно был полон негодования, но ничего не сказал. А Виндроуз между тем невозмутимо продолжал:

– Жаль. Жаль. Жаль, что в лавке тряпичника не продается одежда послушника. Она бы так подошла Джоанне. Тогда она бы могла спокойно нести твой меч. А теперь нам, видно, придется привязывать его к твоему телу. Другого выхода нет!

Джоанна посмотрела на большой сверток, содержавший ее одежду, кроссовки, знаменитый кошель-ридикюль, изношенную одежду Кериса и его обувь, два свободных одеяния с капюшонами, которыми вполне можно было пользоваться как одеялами, если погода будет чересчур холодной. Сверток был привязан к концу длинной палки, к ней же был примотан и обоюдоострый меч Кериса. Но все равно такая маскировка выглядела не слишком убедительной.

– Подумаешь, мы всегда можем сказать, что меч принадлежит моему брату, – сказала Джоанна, – к тому же инквизиторы наверняка ищут одного, ну, может, двух человек.

А ты не мог бы выдать себя за послушника, свободного от службы?

– Свободный от службы послушник – человек подозрительный, это просто нереально! – заметил Керис, смотрясь в лужу. – Считается, что послушник занят службой во всякое время суток! Об этом говорится в клятве, которую дает каждый, кто решил стать послушником! По сути дела, послушник считается оружием, собственностью того, на верность кому он принес присягу!

Джоанна взвалила на плечо шест со свертком и прошлась с ним взад-вперед, примериваясь. Вдруг девушку передернуло – на дороге валялись позеленевшие кишки какого-то животного, на которых роились мухи. Да, местные жители явно не утруждали себя вывозом отходов на свалку!

– Ну, а как быть с тобой? – спросила она Кериса.

Молодой человек резко выпрямился. Он забыл, что ему нужно притворяться подгулявшим выпивохой.

– Моими господами были и всегда будут члены Совета Кудесников, – сказал он гордо. Теперь он был похож на статую древнегреческого атлета. – И вообще, мой дед жив!

– Да? – тихо спросил Антриг.

Керис остановился и, резко повернувшись, внимательно заглянул в глаза чародею.

– Жив он или же мертв, – проговорил он тихо, но ясно, – тебе, Антриг Виндроуз, это доподлинно известно!

– Как это, Керис? – неожиданно спросил экс-член Совета Кудесников. – Он ведь был и моим учителем тоже! Мы очень часто путешествовали с ним! Где только мы не были! Неужели ты и в самом деле думаешь, что мне известно, где он находится?

Вдруг Керис сказал, как отрубил:

– Не был он твоим учителем! А обучал тебя Сураклин!

– И он тоже, – вздохнул Антриг, сворачивая в другую улочку, – и он тоже!

Наконец трое беглецов вышли на главную улицу. На улице было теперь совершенно светло, хотя солнце еще не успело подняться в зенит. Солнечные зайчики играли на черепице крыш, но возле стен домов еще лежали голубоватые ночные тени. Джоанна несказанно удивилась – по ее расчетам, было около пяти утра, но на улицах было полным-полно народу. Мужчины, женщины, дети – все направлялись по своим делам, стуча башмаками по булыжной мостовой. Слуги тащили корзины с провизией – готовить завтрак своим господам. На бойких местах стояли, как обычно, нищие, выпрашивая подаяние. Встречались и весьма нарядно одетые люди – это была публика побогаче: торговцы и менялы, спешившие открывать свои лавки. Суматошно носились в воздухе голуби, дополняя картину сутолоки. На город налетали порывы свежего ветра с полей, приносившие аромат скошенной на болотах травы. Большинство же людей, одетых не слишком богато, тоже торопились по своим делам – добывать пропитание, скорее всего. Им-то уж точно не было дела до запаха травы, солнечных зайчиков и прочей лирики.