Башня ветров

Воронцов назвал сумму. Это было практически все, что осталось у Сергея от сходны́х. Неприкосновенный запас, превращенный стараниями Кати в валюту для защиты от галопирующей в те годы инфляции, предназначался для покупки квартиры в Москве и лежал в укромном месте – даже не в банке, им Новиков не доверял, – в ожидании часа, когда удастся продать родительский дом и жилье в Рослани. Увеличить его – значит приблизить момент, когда из съемной двушки можно будет перебраться в собственную квартиру, где Тосе уже не придется спать на диване в проходной комнате.

– Осилишь? Это вагон говядины, шестьдесят тонн.

– А точно продадим? – Новиков все еще сомневался.

– Да я за неделю по два вагона продавал. Не дрейфь, прорвемся!

И Сергей решился. На следующий день он принес Воронцову внушительную пачку долларов. Кате ничего рассказывать не стал, решил порадовать результатом.

А через неделю Воронцов с кислой физиономией сообщил:

– Не все, Серега, коту масленица, бывает и великий пост. Облом случился с говядиной.

– В смысле?

– Не зря, сволочи, чтоб им пусто было, такую цену поставили. Мясо заражено трихиниллезом.

– И что? – Новиков все еще не понимал глубины пропасти, в которую провалились его кровные денежки.

– Подлежит исключительно утилизации, вот что, – объявил Воронцов.

– Весь вагон?

– Весь.

– А деньги? Деньги хоть вернут?

– Нет. – Лицо Воронцова приобрело строгое выражение.

– А если в суд подать? – продолжал цепляться за соломинку Сергей. – Чтобы хоть часть денег вернули.

– Мы по этому мясу в черную сработали, за нал. Сопроводиловка левая, на подставные фирмы. Договоров нормальных нет, накладных нет. А на нет, как ты понимаешь, и суда нет. Пошли, что ли, в ресторан? Выпьем с горя?

Возвращаться домой не хотелось. Сергей не представлял, как посмотрит Кате в глаза, что скажет. Чтобы хоть как-то отсрочить неприятный разговор, он поддался на уговоры Воронцова. Водка надежд не оправдала. Вместо облегчения на душе стало еще тоскливее. Прямо хоть волком вой.

Купив у старушки в метро чахлый букет розочек, Новиков отправился домой.

– Это твои деньги, ты волен поступать с ними так, как сочтешь нужным, – сказала Катя, услышав о мясной эпопее.

– Как же так? Это наши общие деньги, – заикнулся было Новиков и тут же вспомнил, что примерно такими словами ответил, когда она рассказала о планах продажи родительского дома. Наверное, ей тогда точно так же было обидно, как ему сейчас.

– Ничего, нам пока квартира не к спеху – Тося выхлопотала себе общежитие, будем ее теперь видеть только по выходным.