Башня ветров

– Здравствуйте, Фаина Степановна. – Щедрый показал удостоверение и, слегка потеснив старушку, бесцеремонно, на взгляд Кристины, протиснулся в тесную прихожую. – Мы хотели бы с вами поговорить о Вере Афанасьевой.

– Что? Кто? – Глаза старушки испуганно забегали с одного гостя на другого. – Какая Вера? Зачем? Почему?

– Да вы не волнуйтесь, Фаина Степановна, – сказала Кристина и приподняла руку, в которой держала тортик, демонстрируя кремовые розочки.

Вид цветочков подействовал успокоительно.

– Вы проходите, проходите, что в дверях стоять, – запричитала старушка.

Кристина воспользовалась приглашением и прошла в крошечную кухню, казавшуюся темной из-за обилия растительности на подоконнике. Не особо сведущий в огородном деле глаз смог идентифицировать лишь часть растений – укроп, петрушку, лук и базилик.

Зашумел чайник, на столе появились чашки, блюдца, сахарница и большой нож.

– Так что насчет Веры Афанасьевой? – спросил Щедрый, и старушка опять заволновалась.

– Вера – это не Марины Афанасьевой дочь, случаем? Там все по закону, никаких нарушений. Пока школьницей была, работала сокращенный рабочий день, потом, уже студенткой, – полный. Все по закону.

– Никто вас ни в чем не обвиняет, – успокаивающим тоном сказала Кристина. – Мы просто не можем отыскать Веру Афанасьеву. Нашли упоминание о том, что она работала у вас на фабрике, нам и посоветовали обратиться к вам за помощью. Сказали, что у вас уникальная память и вы обязательно нам поможете.

Эти слова сопровождались отрезанием солидного куска торта и перемещением его на блюдце, которое, в свою очередь, оказалось перед обладательницей уникальной памяти. Она тут же, несколько суетливо, отломила ложечкой кусочек угощения, отправила его в рот и застонала от удовольствия:

– Как в старые добрые времена!

После чего Фаина Степановна пустилась в долгие воспоминания о тех самых добрых временах. Кристина со Щедрым выпили уже по две чашки чая, а до интересующего их вопроса так и не добрались. Кристина посмотрела на часы. Она предупредила Настю, что сегодня вернется с работы очень поздно и уложит ее спать Дарья Романовна, хозяйка частного детского сада. Настя вроде не возражала против такой замены, но уж слишком непредсказуемой была воспитанница.

– Так что все-таки с Верой Афанасьевой? – почувствовав волнение Кристины, попытался ускорить ход событий Щедрый.

– А что Вера? Как я слышала, умерла. Бедная Маринка! Она же на дочь всю жизнь положила, надеялась, что на старости лет будет ей опора. А вышло все вон как. Марина дочь родила неведомо от кого, как говорится, от заезжего молодца. Нищета была ужасная. Зарплаты на заводе маленькие, да еще строго следили, чтобы никто за проходную куска хлеба не выносил. На месте – ешь сколько хочешь, а домой – ни-ни. Вот Марина и попросила – возьми дочку на каникулы поработать. Понятно же зачем. Без квалификации деньги на неполном дне совсем маленькие, зато поесть можно. Она когда пришла – Вера то есть, – худая была, как тень. К сентябрю маленько округлилась. А уж умная была, не то что мой оболтус. – Тут снова начались лирические отступления на тему матерей и детей. Насколько поняла Кристина, Фаина Степановна, как и Марина Афанасьева, воспитывала сына одна.

– Вы говорите, Вера была студенткой. – Щедрый снова попытался вернуться к интересующему их вопросу.

– Да, причем не просто. Она в Москву поступила, на врача. Без блата, без взяток. Я, когда узнала, думала, врет Маринка, а потом Вера приехала на каникулах по старой памяти поработать и подтвердила. Да – на врача. В какой вуз – не помню, но точно московский.

«Похоже, больше ничего полезного Фаина Степановна не вспомнит», – подумала Кристина. И тут в голову ей пришла идея. Вытащив смартфон, она нашла присланную Асей фотографию Марс и показала ее Фаине Степановне.

– Скажите, пожалуйста, это Марина Афанасьева?

Старушка засуетилась, сбегала за очками. Для вынесения вердикта ей хватило одной секунды:

– Нет, конечно! Это совсем не она! Маринка была худая, жилистая, росточком с меня. А поновее нет фотографии? Когда это снимали?

– На прошлой неделе.

– Тем более не она. Маринка на год младше меня, а этой даме лет шестьдесят. Край – шестьдесят пять.

– А может это быть Вера Афанасьева? – спросила Кристина.

– Вот тут я не скажу, врать не буду. Веру-то я последний раз видела, когда ей двадцать четыре года было. Сами понимаете…

– Ну ты молодец, – выходя из подъезда, похвалил Щедрый. – Здорово с фотографией получилось. Получается, наша Марс вовсе не Марина Афанасьева.

– Получается. Надо найти тех, кто знал Веру. Не зря же она сказала Мельниковой, что это ее настоящее имя.

– Будем искать, – процитировал фразу из кинокомедии Щедрый. – Предлагаю съездить по месту регистрации Марс. Тут совсем рядом.

– Поехали.